рам. Между тем фаланги сошлись и долго бились друг с другом. Ударную силу со 
стороны Эвмена составляли аргирас-пиды. Они сражались с таким жаром и упорством,
 
что вскоре стали теснить солдат Антигона и прогнали их до самых подошв гор. Тем 

временем Антигон на своем фланге пробился сквозь ряды неприятеля и обратил его 
в 
бегство. Эвмен, узнав об этом, остановил фалангу. Таким образом, солдаты 
Антигона хотя и отступили, но не были разбиты и опять построились для боя. Тем 
временем наступила ночь. Эвмен хотел продолжить битву, но воины стали кричать, 
что надобно идти к обозу, который остался далеко позади, и Эвмену пришлось 
подчиниться. Антигон потерял в бою 3700 человек. Эвмен - около 600.

Утром, похоронив мертвых, Антигон приказал отступать. Эвмен не погнался следом, 

так как войско было очень утомлено. Похоронив павших, он продолжил путь к 
Габиенам и встал здесь на зимовку. Армии зимовали на расстоянии шести дней пути 

друг от друга. Не осилив Эвмена в открытом бою, Антигон хотел попытать счастье 
по-другому. Он велел солдатам тихо сняться с лагеря и скрытно двигаться к 
лагерю 
Эвмена. При этом он распустил слух, что собирается совершить вторжение в 
Армению. Но поскольку стояла сильная стужа, солдатам пришлось жечь костры, и 
огонь выдал продвижение армии к Габиенам. Эвмен успел стянуть из деревень своих 

воинов и укрепить лагерь.

На этот раз обе армии расположились друг от друга на расстоянии 40 стадий и 
стали готовиться к решающей битве. Антигон поручил левое крыло Пифону, а правое 

- сыну Деметрию. Сам он расположился здесь же с конницей. В центре стояла 
фаланга, а перед ней - слоны с легковооруженными. Всего у него было 22 000 
пехоты, 9 000 конницы и 65 слонов. Эвмен стал на левом фланге против Антигона. 
Здесь же он поставил лучших сатрапов с отборной конницей. Перед строем 
располагалось 60 слонов с легковооруженными. В пехотной фаланге Эвмен 
расположил 
впереди щитоносцев, за ними - аргираспидов, а далее - чужеземцев, вооруженных 
на 
македонский манер. На правом фланге находилась посредственная конница во главе 
с 
Филиппом. Ему было приказано после начала сражения отступать и сделать вид 
бегства. Всего у Эвмена было 36 700 пехоты, 6000 конницы и 114 слонов.

Когда началось сражение, Антигон послал индийскую конницу напасть на Эвменов 
обоз. Поскольку сражавшиеся подняли облако пыли, этот маневр никто не заметил, 
и 
мидийцы легко овладели обозом, расположенным в 5 стадиях от места битвы. Едва 
началась битва, Певкест, сатрап Персии, отступил со всей своей конницей, 
увлекши 
за собой еще до 1500 человек других, но с остальными Эвмен вступил в жестокий 
бой против конницы Антигона. Видя, наконец, что здесь его побивают, Эвмен с 
остатками конницы переместился на другое крыло, к Филиппу. Другой исход имело 
сражение фаланг. Неудержимая атака аргираспидов снесла фалангу Антигона. 
Потеряв 
до 5000 человек, та отступила. Эвмен хотел довершить победу разгромом конницы, 
стал призывать к себе Певкеста, но тот, отойдя на большое расстояние, так и не 
явился. Поэтому аргирас-пиды, построившись в каре, отступили.

Вечером Эвмен собрал совет. Сатрапы предлагали отступать в верхние провинции. 
Эвмен советовал оставаться на месте и продолжать сражение, поскольку фаланга 
врага разбита, а конной решительной битвы так и не было. Македонцы, однако, 
возразили, что не будут слушаться ни тех ни других, потому что неприятель 
завладел их обозом, пленил их жен и детей, и они не намерены ничего 
предпринимать до тех пор, пока не вернут свои семьи (Диодор: 18). И 
действительно, воины Эвмена, удрученные пленением своих семей и потерей 
имущества, вскоре обратились к Антигону с просьбой вернуть обоз. Взамен Антигон 

потребовал выдать ему Эвмена. Распад и разложение среди македонской армии были 
уже так велики, что большинство солдат согласилось выдать своего полководца, 
только что одержавшего победу, в обмен на свои пожитки (Плутарх: "Евмен"; 8-18).
 
Но и аргираспидам их предательство не принесло большой пользы. Антигон, прежде 
все* го, велел схватить Антигена, их вождя, положить его в гроб и сжечь заживо. 

Также он велел казнить некоторых других своих недругов. Самого Эвмена он велел 
казнить по прежнему приговору, которое македонское войско вынесло после смерти 
Кратера. Кости его он приказал собрать в сосуд и отослал домашним. Иероним-
историк, друг Эвмена, после этого сделался другом Антигона.

Покончив, таким образом, с самым упорным и энергичным из своих врагов, Антигон 
о