лиогабал явно показал, что намерен, как и прежде, отдаваться служению своему 
богу. На Палатинс-ком холме вблизи дворца для Эль-Габала был построен храм, 
который отныне должен был стать главной святыней Рима. Сюда перенесли и лепное 
изображение Матери богов, и огонь Весты, и Палладий, и священные щиты, словом - 

все, что глубоко чтят римляне. Гелиогабал добивался, чтобы в столице почитался 
только один его бог. Он говорил, что сюда надо перенести и религиозные обряды 
иудеев, а равно и христианские богослужения для того, чтобы жречество 
Эль-Габала 
держало в своих руках все тайны культов. Всех остальных богов он называл 
служителями своего бога: его спальниками и рабами (Лампридии: "Антонин 
Гелиогабал"; 3, 7). Вместе с тем император стал предаваться всяким 
неистовствам: 
он с упоением плясал около статуи бога, не признавал римские одежды, облачаясь 
по своему обыкновению в пышные варварские наряды, украшал себя золочеными 
пурпурными тканями, ожерельями и браслетами, а также румянился и красил глаза. 
Каждое утро он закалывал и возлагал на алтари гекатомбы быков и огромное число 
мелкого скота, нагромождая различные благовония и изливая перед алтарями много 
амфор очень старого превосходного вина. Затем он пускался в бурный танец под 
звуки кимвалов и тимпанов, вместе с ним плясали женщины, его соплеменницы, а 
всадники и сенат стояли кругом как зрители (Геродиан: 5; 5, 8). Не гнушался он 
и 
человеческими жертвами, заклав в честь Эль-Габала нескольких знатных и красивых 

мальчиков. Многих он принуждал участвовать в своих оргиях, возбуждавших в 
римлянах чувство омерзения и негодования: специальные рассыльные разыскивали 
для 
императора в общественные банях людей с большими половыми органами и приводили 
их к нему во дворец для того, чтобы он мог насладиться связью с ними. Своих 
любовников, людей самого низкого звания, он делал потом консулами, префектами, 
наместниками и военачальниками. Префектом претория при нем был плясун Эвтихи-ан,
 
префектом охраны - возница Кордий, префектом снабжения - цирюльник Клавдий.

Все, что до него делали тайно, Гелиогабал стал совершать открыто, на глазах у 
многих людей. Любовникам он оказывал прилюдно интимные знаки внимания: так, 
своего любимчика Гиерокла он при встрече всегда целовал в пах. Сам он, говорят, 

не имел такой полости тела, которая не служила бы для похоти, и гордился тем, 
что к бесчисленным видам разврата прежних императоров сумел добавить несколько 
новых. Иногда он появлялся на пирах обнаженный в колеснице, влекомой голыми 
блудницами, которых он погонял бичом. А пиры его часто устраивались таким 
образом, что после каждой смены блюд полагалось совокупляться с женщинами. В 
бане он обычно тоже мылся с женщинами и сам натирал их мазью для удаления волос 

(Лампридий: "Антонин Гелиогабал"; 5, 6, 10-12, 29-31, 33). В 221 г. он объявил 
своей женой девушку-весталку, хотя ей по священным законам положено было до 
конца жизни хранить девство. Это была уже его вторая жена, и с ней он поступил 
так же, как и с первой - отослал от себя через короткое время для того, чтобы 
жениться на третьей (Геродиан: 5; 6). Однако и с ней брак его не был долгим. В 
конце концов Гелиогабал вышел замуж как женщина за своего любовника Зотика, 
пользовавшегося во все время его правления огромным влиянием.

Роскошь и мотовство императора доходили до таких пределов, что он ни разу в 
жизни не одел дважды одну и ту же одежду и даже одни и те же драгоценности. А 
некоторые утверждают, что он ни разу не помылся дважды в одной и той же бане, 
приказывая после мытья ломать их и строить новые. Испражнялся он только в 
золотые сосуды, купался исключительно в водоемах, заполненных душистыми мазями 
или эссенцией шафрана, а для согревания своих апартаментов распорядился жечь 
индийские благовония без угольев. Роскошью пиров Гелиогабал превзошел даже 
Вителлия. Не раз горох у него подавали с золотыми шариками, бобы - с янтарем, 
рис - с белым жемчугом, а рыб вместо перца посыпали жемчугом и трюфелями. Собак 

он приказывал кормить гусиными печенками, а в ясли лошадям сыпать анамейский 
виноград (Лампридий: "Антонин Гелиогабал"; 10, 29-33).

Видя все это и подозревая, что воинам не нравится подобная жизнь государя, Меса 

убедила Гелиогаба-ла объявить Цезарем и соправителем Алексиана, другого ее 
внука 
от второй дочери Мамеи. В 221 г. Гелиогабал усыновил своего двоюродного брата 
под именем Александра. Вскоре он, правда, раскаялся в этом, потому что вся 
знать 
и воины обратили свои мысли к Александру и стали возлагать лучшие надежды на 
этого мальчика, прекрасно и разумно воспитывавшегося. Гелиогабал попробовал 
было 
отобрать у Александра титул Цезаря. Но, узнав об этом, воины возмутились, и 
Гелиогабал, объятый страхом, взял Александра в свои носилки и отправился с ним 
в 
преторианский лагерь. Он, очевидно, хотел примириться с войском, однако, увидев