костью охранников и персонала, отличавшихся патологическим садизмом. Они
испытывали особое наслаждение, подвергая заключенных ужасным мукам. Ирма
Греезе, "белокурая бестия" из  Бельзена,  с  восторгом  стегала  узников
плеткой, сдирая кожу  с  женских  грудей.  Карл  Бабор,  врач  в  лагере
Гросс-Розен, забавлялся тем, что сжигал новорожденных младенцев на кост-
ре. В Освенциме "главным врачом" работал пресловутый доктор Менгеле, ко-
торый с неизменной улыбкой на лице ежедневно встречал новичков, прибыва-
ющих в вонючих вагонах для скота.
   Менгеле числился доктором медицины. Когда-то  он  давал  традиционную
"клятву Гиппократа" - служить охране здоровья людей, ничего не делать во
вред человеку. Вспоминал ли он об этой клятве, проводя в лагере так  на-
зываемые "научные исследования", истязая и убивая беззащитных людей?..
   Присутствие "главного врача" на разгрузке эшелонов, прибывающих в Ос-
венцим, имело двойную цель. Во-первых, Менгеле отбирал тех, кто еще  мог
поработать на рейх перед умерщвлением; во-вторых, он подыскивал голубог-
лазых близнецов для экспериментов по выведению "нордических суперменов",
которые должны были представлять собой новую, "избранную" расу. Эксперты
сходятся во мнении, что только по его личным  приказам  было  уничтожено
около четырехсот тысяч евреев. Узники, зараженные  вшами,  туберкулезом,
сыпным и брюшным тифом, а также инфекциями времен средневековья, которые
свирепствовали в лагерях, влачили жалкое, скотское существование,  изба-
вить от которого могла только смерть. Как только люди утрачивали способ-
ность работать на оружейных заводах или в карьерах, примыкавших к  лаге-
рям, их немедленно умерщвляли. Золотые коронки  с  трупов  отправляли  в
Берлин, волосами набивали матрасы, а жир, полученный из тел, перерабаты-
вали на мыло. Так претворялись в жизнь дьявольские планы Адольфа Гитлера
и его приспешников.
   Классическим продуктом извращенной логики нацизма был, как и Менгеле,
Адольф Эйхман. Он не усматривал зла в том, что творил, считая себя всего
лишь добросовестным исполнителем приказов. День за днем, когда  Германия
начала терпеть поражения на всех фронтах,  Эйхман  отменял  госпитальные
поезда, с тем чтобы использовать подвижной состав для разгрузки гетто  в
Восточной Европе и загрузки печей  в  концлагерях.  Вполне  могло  пока-
заться, что этот сын рядового бухгалтера был скорее махровым бюрократом,
нежели злоумышленником. О леденящих кровь "проделках" Эйхмана стало  из-
вестно только после краха нацистской Германии в мае 1945 года.
   В самый разгар массовой бойни со всей Европы в концлагеря каждую  не-
делю стекались сотни эшелонов с людьми. В середине 1943  года  в  гитле-
ровских лагерях еженедельно умирало около трети узников. Изможденные лю-
ди старались устроиться на работу в лагерные клиники,  брались  за  все,
что давало хоть какой-то шанс на выживание.
   При входе в лагерь заключенных встречал циничный и издевательский ло-
зунг, по приказу Гиммлера вывешенный на воротах:  "Труд  делает  свобод-
ным". Атмосфера всепоглощающего ужаса  и  смерти,  царившая  в  лагерях,
изобличала эту гнусную ложь.
   Подобные бесчинства творились не только в концлагерях. Пока  немецкие
солдаты гибли под Сталинградом и Харьковом, отряды карателей повсеместно
бесчестили свою нацию массовыми экзекуциями. Герман Грабе, немецкий  ин-
женер, строивший дороги на оккупированной Украине, описывал такую сцену:
"Люди  молча,  без  криков  и  плача,  раздевались,  стараясь  держаться
семьями, прощались друг с другом в ожидании сигнала эсэсовца,  стоявшего
с хлыстом в руке у ямы. Я в течение пятнадцати минут был рядом. Никто не
жаловался, не просил пощады. Я наблюдал за одной семьей... Седая старуха
держала на руках годовалого ребенка. Она ласкала его, тихо напевая. Мла-
денец мирно ворковал в ответ на ее ласки. Родители смотрели на них  гла-
зами, полными слез. Отец держал за руку мальчика лет десяти и что-то ти-
хо и мягко говорил ему. Мальчик едва сдерживал слезы. Отец  указывал  на
небо и гладил сына по голове.
   В этот момент эсэсовец с хлыстом что-то крикнул своему напарнику.  Тот
отсчитал около двадцати человек и повел их за земляную насыпь. Среди них
была и семья, за которой я наблюдал. Хорошо помню, как худенькая  черно-
волосая девочка, проходя мимо меня, указала на себя и сказала: "Двадцать
три". Я обошел насыпь и остановился перед огромной ямой. В ней  вповалку
лежали люди, плотно прижатые друг к другу, видны были только окровавлен-
ные головы. Некоторые еще шевелились. В яме, заполненной на  две  трети,
было не менее тысячи убитых. Я посмотрел на человека,  который  исполнял
роль палача. Эсэсовец сидел на краю ямы, свесив ноги вниз, и  курил.  На
коленях у него лежал автомат. Раздетые догола люди спускались по  земля-
ным ступеням и по телам лежащих в яме пробирались к местам, куда он ука-
зывал..."


   "Лучше умереть стоя..."

   К концу войны нацисты прилагали отчаянные усилия, спеша уничтожить  в
оккупированных странах запланированные девять миллионов евреев. В  суро-
вые для Германии дни 1944  года,  когда  советские  войска  стремительно
продвигались по Восточной Европе, Эйхману удалось вынудить  венгров  вы-
дать восемьсот тысяч евреев - едва ли не половину  еврейского  населения
страны. Все они были отравлены газом в Освенциме. По словам Эйхмана, это