И уже захватывает дух: золотой медальон! 
Щелкает крышка, они склоняются над столом. На картине - мальчик в богатой 
одежде, смотрит гордо и жадно: "Ну же!.." Странник подвигает медальон: 
- Бери. Твой. 
Безошибочно (знал!) мальчик придвигает руку и поднимает округлившиеся глаза. 
Путник уже встал, завязал мешок. 
Он прикладывает палец к губам, подходит к окну, еще раз показывает: "Тише!", 
открывает раму и перелезает во двор. 
Мальчик показывает на медальон, и взлетают брови: "А вы как?" 
А странник осторожно, но торжествующе, тычет себя пальцем в грудь. 
И прикрывает окно. 
Сын шинкаря остается в темнеющей комнате с золотым медальоном, замирающим 
сердцем не смея выбрать шаг ни к двери, ни к окну. 
СКАЗКИ, СОЧИНЕННЫЕ НЕ АВТОРОМ
Сочинение Критика. 
Как, кап, кап... Много лет тому назад у подножья высоких гор в цветущей долине 
Ива росла у ручья. А рядом с ручьем возле леса стоял (да и стоит до сих пор) 
маленький домик. Энто мы с моей внучкой Манькой в домике живем-поживаем, а 
добра не нажили пока. Как, кап, кап... Ну вот, глядите, люди добрые, вон и 
крыша протекает. И послала меня Манька на базар: денег у нее не было, она и 
решила: продам чего-нибудь. Ей самой страшно было ехать, она меня с утречка и 
отправила. Сел я в лодку, и по Лень-ручью - на базар. 
А тут я на лодке плыву, весла волочатся. Хочу рыбу поймать большущую, жду, пока 
сама в лодку заплывет. Смотрю, мимо я плыву на лодке, гребу вовсю. "Ты, - кричу,
 - рыбу бы ловил, чем веслами плескаться!" "Ну, - говорю, - помоги, коль не 
шутишь". "А-а-а, мне ловить-то лень". Однако, не плывет рыбина. Я размышляю: 
чего ж она ждет, в лодку не плывет? Думаю: борт высок. Взял топор, в борту 
дырку прорубил. А тут я речку мимо перехожу, смотрю: стоит мужик, топором машет.
 Взял я топор, рядом пристроился. Вода потекла. А тут я мимо на базар проплываю.
 "Эй, - кричу, - болезные, что ж вы все топорами? Хотите, пилу притащу?" "Пилу, 
- я говорю, - это что ж, это дело, давай, тащи". "Слышь, - говорю, - Лень-ручей,
 парень я - работейного складу!" Ну, он меня по привычке аж до Ивы и выплеснул. 
Ива стоит и ворчит: "Расти страшно. Зимой бьют морозы, летом сушит солнце. Нет, 
пусть лучше меня возьмут дровосеки". И что бы вы думали? Услышали мы такие 
слова и ну к дереву! (Тем более что лодка моя ниже, ниже, ну и на дно приплыла.
) Парень своим топором замахнулся, а я ему и говорю: "По легенде пришел 
БОРОДАТЫЙ дровосек и срубил дерево, а у тебя борода есть?" Парень забулькал, 
задумался. "И верно, - говорит, - нет". Перестал он топором замахиваться и ушел 
восвояси, споткнувшись о зонт возле Ивы. 
Как, кап, кап, кап... Да закрутите вы кран, в конце концов!.. На обыкновенном 
дубе вырос желудь необыкновенной величины. Скоро все все поняли и даже голуби - 
самые обыкновенные серые голуби - и те все поняли. Ну конечно! У старушки Долли 
родилось! Яйцо прямо на дубу. Нет, это все сказки: в те времена мало кто уже 
выбрал себе окончательный вид, и почти все существа менялись как хотели; так 
что, например, котята могли спокойно мыть лапки в лунном свете, а драконы 
превращаться в стрекоз. 
Кап, кап, кап... Что? Опять? Да не волнуйся ты, это просто маленькая 
недодуманная сказочка-боевичок плачет и слезинки капают. Да? Ну... Что ж она 
сразу не сказала... Ну давай, сказочка, выкладывай-ка суть свою. 
- Из дальнего далече шел по пустыне домой заяц. Шерстка его вытерлась, глаза 
застилала слезная дымка. Третий день он брел без воды... Иногда он видел 
миражи; заяц-то косой: смотрит прямо, видит влево. Однажды пришел заяц домой и 
говорит (на ломаном кастильском?): "Нашел я себе папу и маму получше". Вот на 
этом я и заканчиваюсь... 
- Ну что с тобой делать? Все сказки как сказки, а тебе хоть кол на голове теши 
- ни в какую. Иди и макнись в солнечный свет! 
Ушла. 
Ну и что? 
Я собрал все свои сказки недавно. Старые они были, поломанные и запачканные. 
Кто такие возьмет? Эх, молодость! Плюнул, выбросил мешок со сказками за крыльцо.
 Там и валяется. Кто интересуется - подходи, выбирай. Только чур - не для малых 
ребятишек! 
Сочинение Психолога-милашки. 
Водила ночью мама ребенка по Москве. 
Зима была, снега мела: мно-ого. 
- А вот тот дядя - видишь, за окном сидит? - он убьет тебя. 
- Убьешь, дядя? - спрашивал малыш. 
- Убью, - говорил дядя, не отрываясь от бумаг. 
- А как, мама? - спрашивал ребенок. 
- Он прикажет, а другой выстрелит. Видишь, солдат на посту стоит? Он и 
выстрелит. 
- Выстрелишь в меня? - говорил ребенок. 
- Выстрелю, браток, - серьезно отвечал солдат, запахиваясь воротником от ветра. 

- Пойдем, сынок, - говорила мама. - Холодно над Москвой. 
- Холодно, - притихал ребенок. Уводила его мама над крышами, тучи злые, колючие 
трещали под ногами. 
Уходил пиджачный человек из кабинета, гасил свет. 
Уходил солдат с поста. 
Оставалась Москва пуста.