Встречая явление, превышающее наш жизненный опыт и, соответственно,
разумение, трудно бывает сразу вместить его, принять в себя. И хотя со
временем это все-таки происходит, самое худшее - с ходу пытаться объяснить
или отвергнуть его (что в известном смысле одно и то же). Избегнем соблазна
такой торопливости и, постаравшись вместить услышанное, обратимся к еще
одному свидетельству прошлого.

Ученик Аввы Виссариона, египетского подвижника, рассказывал: "Однажды мы
шли по морскому берегу, я почувствовал большую жажду и сказал Авве
Виссариону: "Отец, меня очень томит жажда". Старец, помолившись, сказал:
"Напейся из моря". Морская вода сделалась пресной, и я от нее утолил жажду.
Напившись, я налил воды в сосуд с предосторожностью, чтобы иметь при себе
воду, если снова начну чувствовать жажду. Старец, увидев это, сказал мне:
"Для чего ты сделал это?" Я отвечал: "Прости меня. Я сделал это из
опасения, что мне опять захочется пить". Старец сказал: "Как здесь Бог, так
и везде Бог".

Истинность этих слов подвижника не нуждается в подтверждении. Известной
иллюстрацией их, не более, может служить эпизод, происшедший с экипажем
корабля Лара, следовавшего в 1881 году рейсом из Ливерпуля в Сан-Франциско.
Когда корабль находился в открытом море, на нем начался пожар. На воду
спустили шлюпки. Среди покинувших объятое огнем судно был капитан Нейл
Кэрри с женой и двумя дочерьми. Ближайшая земля - побережье Мексики -
находилась на расстоянии двух тысяч километров. Какое-то время матросы
пытались грести в сторону далекого и недостижимого берега, больше надеясь
на случайную встречу с каким-нибудь кораблем, который мог бы заметить их.
Но день шел за днем, океан, который окружал их, по-прежнему был пустынен.
Вскоре кончились запасы воды, и потерпевшие бедствие стали испытывать муки
жажды, которые возрастали с каждым часом. Из тридцати шести человек, бывших
в шлюпке капитана, семеро были уже без сознания. Несомненно, они все
погибли бы - одни раньше, другие позже. Кто-то отчаялся, кто-то впал в
оцепенение, другие пытались молиться.

Потом, когда после трех недель мучительного скитания по морю они
благополучно достигли берега, капитан в следующих словах описал то, что
спасло их: "Мы мечтали о пресной воде. Кто-то пребывал в таком состоянии,
что мы стали воображать, будто вода вокруг шлюпки из голубой морской
превращается в зеленоватую, пресную. Я собрался с силой и зачерпнул ее.
Кагда я попробовал, она оказалась пресной". Это писал человек весьма
трезвого отношения к действительности, человек, лично переживший этот опыт.

Конечно, подвергнуть сообщения эти сомнению легче всего. И дело не только в
том, что самый легкий путь редко бывает путем истинным. Дело в том, что при
всем желании невозможно подвергнуть сомнению другие факты, имеющие
лабораторное, научное подтверждение. Я не говорю "объяснение", -
подтверждение. О растениях, преобразующих элементы, и других экспериментах
я говорил выше. Действительно ли во всех этих случаях происходит
воздействие на глубинные, субатомные свойства материи?

Зная настороженное отношение официальной науки к паранормальному и всему,
что связано с ним, М. Черятьев из Ленинградского горного института решился
пригласить комиссию из Академии наук только тогда, когда эксперимент
удалось повторить тридцать раз подряд. В чем же заключался эксперимент?
Мысленным, бесконтактным воздействием женщине-экстрасенсу удалось
значительно замедлять скорость радиораспада тория. С позиций позитивного,
традиционного научного знания это было невозможно, это было необъяснимо.
Тем не менее, это происходило. Результат был устойчив: скорость распада
уменьшалась на 30%. Когда Черятьев решился, наконец, пригласить в
лабораторию комиссию Академии наук, ни у него, ни у других участников
эксперимента не оставалось ни малейших сомнений: они на пороге открытия,
меняющего все наши представления о физическом мире и самом человеке.

Однако, когда к условленному часу в лаборатории стали собираться начальники
из Академии наук и "сотрудники некоторых других организаций", оказалось,
что их опередили. Опередил их господин Случай, который всегда умеет
вмешаться в людские дела, когда сами люди меньше всего ожидают этого. И
когда они меньше всего догадываются, что кроме того расклада событий,
который готовят они, существует другой сценарий и что именно этот другой и
есть главный.

Некая реальность, которой не ожидают и к которой не готовы, всякий раз
приходит под маской случая, сочетания обстоятельств, которых нельзя было
предвидеть. На этот раз господин Случай объявился в форме семейного
инцидента, домашней ссоры. Ссора произошла утром именно этого дня в семье
той самой женщины-экстрасенса, от которой зависело все. Когда ее привезли в
институт, она чувствовала себя настолько не в форме, что просила отложить
эксперимент, перенести его. Но все понимали, что это было уже невозможно.

Если бы эксперимент просто не удался, не дал результатов, может, это было
бы не самое худшее. Как не самое худшее, когда автомобиль может сдвинуться