Лондоне. Доктор Луи Вольф, директор этой больницы, считает, что в Англии каждый 
год рождается тридцать фенил-кетонических мутантов. Они обладают генами, не 
выделяющими в кровь некоторые ферменты, действующие в нормальной крови. 
Фенил-кетонический мутант не способен растворять фенилаланин. Эта неспособность 
делает ребенка уязвимым для эпилепсии и экземы, вызывает у него пепельносерую 
окраску волос, а когда он становится взрослым, то делается уязвимым для 
психических болезней. 
         Значит, среди нас живет определенная фенил-кетоническая раса, кроме 
нормальной человеческой расы... Здесь идет речь о мутации неблагоприятной; 
можно ли верить в возможность благоприятной мутации? Мутанты могли бы иметь в 
своей крови компоненты, способные улучшать их физическое равновесие и усиливать 
по сравнению с нашим коэффициент умственного развития. Они могли бы вводить в 
свою кровь естественные успокаивающие вещества, служащие защитой от психических 
шоков, социальной жизни и комплексов страха. Значит, они образовали бы более 
совершенную расу, отличную от человеческой. Психиатры и врачи замечают 
патологические отклонения от нормы. Но как заметить то, что превосходит норму? 
Нужно различать несколько аспектов понятия "мутация". Клеточная мутация - не 
поражающая генов, и не вызывающая изменений у потомства, известна нам в своей 
неблагоприятной форме: рак, лейкемия и т. п. Но разве не могли бы происходить 
благоприятные клеточные мутации, распространяющиеся на весь организм? Мистики 
говорят о появлении "нового тела", о "преображении". 
         Неблагоприятная генетическая мутация (например, фенилкетоническая) 
становится нам известной. Но разве не могла бы произойти благоприятная мутация? 
И здесь снова нужно различать два аспекта явления, или, вернее, две его 
интерпретации: 
         1. Эта мутация, это проявление другой расы может быть вызвано 
случайностью. Радиоактивность, среди других причин, могла бы привести к 
изменению генов некоторых индивидов. Протеин генов, слегка задетый, не выделял 
бы, например, некоторые кислоты, вызывающие у нас страх. Мы увидели бы 
появление другой расы - расы спокойного человека, человека, не боящегося ничего,
 не испытывающего никаких отрицательных чувств. Человека, спокойно идущего на 
войну, убивающего без сложных переживаний, род робота, без всяких внутренних 
колебаний. Нет ничего невозможного в том, что мы будем присутствовать при 
появлении этой расы. 
         2. Генетическая мутация не будет вызвана случаем. Она будет 
направленной. Она пойдет в направлении духовного вознесения человечества. Она 
была бы переходом от одного уровня сознания к другому, высшему. Действие 
радиоактивности отвечало бы воле, направленной ввысь. Изменения, о которых мы 
говорим сейчас, были бы ничтожны с точки зрения того, чего ждет человеческий 
род: только некоторый расцвет по сравнению с будущими глубокими переменами. 
Протеин гена был бы задет по всему своему строению - и мы увидели бы рождение 
расы, чья мысль была бы полностью преобразована, расы, способной покорить время 
и пространство и произвести любую интеллектуальную операцию по ту сторону 
бесконечности. Между первой и второй идеей такое же различие, как между 
закаленной сталью и сталью, превращенной в тонкую магнитную ленту. 
         Эта последняя идея, создательница современного мифа, которым 
пользовалась научная фантастика, любопытным образом вписана в различные 
скрижали современных мистических учений. Со стороны люциферовской мы видели 
Гитлера, верящего в существование Великих Высших, и мы слышали, как он 
восклицал: "Я вам раскрою тайну: мутация человеческой расы началась, уже 
появились сверхчеловеческие существа". 
         Со стороны обновленного индуизма, Учитель из Ашрама в Пондишери, один 
из величайших мыслителей новой Индии, Шри Ауробиндо Гхош, основал свою 
философию и свои комментарии к священным писаниям на уверенности в восходящей 
эволюции человечества, осуществляющейся посредством мутации. Он пишет, в 
частности: "Появление на этой Земле новой человеческой расы, каким бы чудесным 
ни могло бы показаться это явление, может стать делом современной практики". 
Наконец, со стороны католицизма, открытого для научного размышления, Тейяр де 
Шарден заявил, что он верит "в прилив, способный увлечь нас к какой-нибудь 
форме ультрачеловеческого". 
         Пилигрим на пути Странного, более чувствительный, чем любой другой 
человек, к дуновению беспокоящих идей, свидетель скорее, чем творец, но 
ясновидящий свидетель крайних перипетий современного разума, писатель Андре 
Бретон, отец сюрреализма, не усомнился написать в 1942 году: "Человек, может 
быть, вовсе не центр, не яблочко мишени мира. Можно позволить себе верить, что 
над ним, на высшей ступени эволюции животных, занимают место существа, чье 
поведение так же чуждо ему, как его поведение может быть чуждо какойнибудь 
химере или киту. Ничто не мешает считать, что есть существа, отлично 
ускользающие от системы чувственного восприятия человека из-за камуфляжа, 
природу которого можно вообразить, и который только они одни могут осуществить, 
о чем говорит теория формы и изучение мимикрии животных. Нет сомнения, что эта 
идея создает широчайшее поле для спекуляций, хотя она отводит человеку скромные 
условия интерпретации своего собственного мира, в котором ребенок жалуется на 
то, что не смог постигнуть сущности муравьев, раскидав ногой муравейник. 
Наблюдая пертурбации типа циклонов, в которых человек не в силах быть 
чем-нибудь, кроме жертвы или свидетеля, или типа войны, для объяснения которых 
выдвигаются явно недостаточные гипотезы, в большой работе с самыми смелыми 
выводами было бы возможно приблизиться к вероятному описанию строения и свойств 
таких гипотетических существ, смутно ощущаемых нами в страхе и чувстве 
случайности.