Ма-зарини, назначившего ему пенсию, королевы Польши Марии-
Луизы, финансово поддержавшей издание «Astrologia Gallica» в 1661
году.
Первый гороскоп Короля-Солнца Людовика XIV сделал именно Морин.
По одним источникам, он присутствовал при его рождении, но ввиду
того, что Морин не имел дворянского звания, открыто находиться в
помещении, где проходили роды, он не мог - это была привилегия
дворян, - поэтому он был вынужден прятаться за шторой, куда его
определил Ришелье. По другим источникам, Морину тотчас после
рождения дофина было передано точное время этого события.
Из удачных прогнозов Морина можно еще отметить следующие:
Морин сумел предсказать епископу Булонскому, что тот попадет в
тюрьму в 1617 году. Именно с этого в точности сбывшегося прогноза
началась его слава как астролога. Мария Медичи, узнав об этом,
приблизила его и стала его покровительницей на многие годы.
Морин предсказал также английскую революцию, печальную участь
короля Карла I и несчастливую жизнь его жены Генриетты-Марии
(дочери Генриха IV и сестры Людовика XIII).
Морин назвал точные даты смерти Людовика XIII и кардинала Ришелье.
Он предсказал насильственную смерть короля Густава-Адольфа и
австрийского главнокомандующего Валленштейна, казнь фаворита
Людовика XIII Анри д'Эффиа, маркиза Сен-Map. По поводу последнего
известно, что он потешался над Морином и требовал от него назвать
дату своей смерти. Вначале Морин отказывался делать это, но после
того, как Сен-Map стал осмеивать его как обманщика и шарлатана,
сказал ему, что тот умрет позорной насильственной смертью. Сен-Мар
повсюду как анекдот рассказывал об «идиотском» прогнозе Морина,
вызывая смех окружающих. Не смеялся лишь Ришелье, оставаясь по
обыкновению невозмутимым. Всего лишь через три года д'Эффиа был
публично казнен как руководитель заговора против Ришелье. После
этого Ришелье заключил с Морином контракт на услуги. Хотя, честно
говоря, казнь д'Эффиа устроил сам Ришелье, использовав для этого свое
влияние на короля. Но Морин о происках Ришелье ничего не знал, так
что это предсказание справедливо считается его триумфом как
астролога.
Марии Луизе Гонзага, будущей королеве Польши, Морин предсказал
брак с королем, хотя в то время она была невестой принца Людовика
Конде (кстати, поначалу она намеревалась выйти замуж за маркиза Сен-
Мар, что вызвало бурный протест кардинала Ришелье). Морин же
уверял, что намеченный союз не состоится, так как ей предстоит стать
королевой. Так и случилось, брак с принцем был отменен, а она вышла
замуж за Владислава IV, короля Польши.
Перечислить всех, кого консультировал Вронский, здесь просто
невозможно, но среди его клиентов были многие известные и даже
могущественные люди, о чем не раз писалось во многих публикациях.
По собственному признанию, Морин был человеком неуживчивым,
сварливым, любившим похвастать. Он подвергал резкой критике все,
что не укладывалось в рамки его представлений, которые не
всегда, как стало ясно со временем, были верными. Бурно и язвительно
реагировал на критику в свой адрес и любые нападки на астрологию.
Особенно в этом плане доставалось философу и математику Пьеру Гас-
сенди, который неоднократно публично атаковал приверженцев астро-
логии, и каждый раз Морин отвечал ему встречной критикой. Своими
оппонентами он также считал Декарта, Марсилио Фичино и Пико дел-
ла Мирандола, не щадил даже своего «умственного отца» Птолемея,
которого в большинстве случаев описывал в превосходных степенях.
Морин раздражал не только оппонентов и врагов, недостатка в которых
он не испытывал, но и союзников. Несмотря на то, что Ришелье высоко
ценил Морина и прибегал к его услугам, между ними была взаимная
неприязнь. Также обстояло дело и с Людовиком XIV, который не
последовал совету своего врача, отказавшись назвать Морина
официальным королевским астрологом и поставить во главе команды из
трех астрологов в Королевском Совете. То, что в течение всей своей
жизни Морин имел немало врагов, творивших различные козни и
испортивших ему немало крови, вполне согласуется с его гороскопом, в
котором основная масса планет находится в XII поле.
Нельзя сказать, что Вронский имел неуживчивый характер, но нельзя и
отрицать, что он, как и любой Овен, был упрям и отстаивал свою
точку зрения, отвергая любые доводы оппонента. Например, он упорно
называл дома полями, хотя астрологи повсеместно используют первое
название. Но это не помешало ему назвать один из своих томов
«Домология» и писать о таблицах домов, а не таблицах полей.
Мне довелось читать некоторые протоколы допросов в КГБ. Могу
сказать, что одно то, как отвечал Вронский следователю, уже тянуло,
по крайней мере, на пожизненный срок, людей тогда сажали и за
меньшую провинность. И то, что расстрел, к которому его
приговорили, отменили, а его самого отправили этапом в Москву, го-
ворит об очень высоком покровительстве. В другой раз он вообще вы-
кинул следователя КГБ вместе со стулом из окна, что, кстати, за-
протоколировано Но опять-таки его не посадили, а приказали поки-