Марсовско-лунное воздействие качественно отличается от просто лунного: если 
второе всегда сопровождается некоторой деятельностью вокруг объекта, но его 
почти не затрагивает, то первое на материале или под видом заботы об объекте 
качественно его изменяет, оформляя, переоформляя или частично расчленяя. Так, 
первую перевязку после тяжелой операции часто делает сам хирург: здесь 
требуется марсовско-лунная энергия, которой не хватает у медсестры, работающей 
на лунной, в лучшем случае лунно-марсовской энергии; последней, впрочем, обычно 
достаточно для второй и следующих перевязок.
Если человек говорит вам: "Я пришел в твою жизнь, чтобы позаботиться о тебе", - 
постарайтесь понять, имеет ли он в виду лунную или марсовско-лунную заботу. 
Одно дело, если он сходит в магазин и даже сварит вам кашу, и совсем другое - 
если он вознамерится регулировать ваше питание в целом, а по субботам лично 
ставить клизмы; аналогичная разница существует и в плане чисто душевной заботы.
И наоборот: если вы приходите к специалисту и вручаете ему одно из своих тел с 
тем, чтобы он о нем позаботился, вы предполагаете марсовско-лунный, а вовсе не 
только лунный тип заботы, независимо от того, к кому вы пришли: мозольному 
оператору, парикмахеру, врачу-диетологу, репетитору по математике или психиатру,
 и он несет гораздо большую ответственность за свои действия, ибо 
непосредственно манипулирует с вашим организмом, переоформляя одно или сразу 
несколько из ваших тел. Хороший парикмахер, например, взаимодействует в первую 
очередь с астральным и эфирным, а экстра-класса - с каузальным и частично даже 
с буддхиальным: качество укладки может иногда решить судьбу помолвки. Но, с 
другой стороны, марсовско-лунное воздействие на клиента (или просто другого 
человека) требует его согласия на это, в том числе и подсознательного, иначе на 
соответствующем плане тут же начинается война, и профессиональная этика обычно 
в таких случаях требует от специалиста отказа от дальнейших взаимодействий 
(конечно, не только поэтому).
Марс - Меркурий
Химик изучает структуру молекулы.
На высоком уровне это энергетика ученых, проникающих в законы проявленного мира 
настолько, что они от этого изменяются, в частности, конкретизируются и 
оформляются настолько, что могут быть выражены на языке науки. Не нужно думать, 
что деятельность науки как средства познания заведомо безвредна: это далеко не 
так. Познавая законы мира, ученый их формулирует на известном ему языке или, в 
лучшем случае, пытается выстроить новый, более подходящий для выражения его 
идей. При этом дотоле аморфный закон частично оформляется, но ценой втискивания 
в прокрустово ложе языка, предлагаемого ему первооткрывателем и ментальным 
телом человечества в целом. Добросовестный исследователь отличается от 
недобросовестного тем, что исполнен благоговения или, по крайней мере, 
глубокого уважения перед истиной, которую познает, и потому служит ей, в 
частности, не навязывает своих априорных ментальных конструкций, а старается 
подыскивать их с тем, чтобы открываемый закон облекался в них с наибольшим для 
себя удобством. Недобросовестный, но энергичный исследователь, наоборот, 
втискивает открываемый им закон в жесткие рамки своих априорных представлений, 
чаще всего почерпнутых из традиции, немилосердно его насилуя и искажая, но, тем 
не менее, "открывая", то есть оформляя для человечества, и часто именно такие 
открытия признают еще при жизни их автора. При этом никто не видит, насколько 
новый закон исказил тонкий мир, который отныне вмещает оформленно-изуродованный 
закон, плохо вписывающийся в остальные структуры тонкого мира, а идейно 
представляющий собой попытку подчинить будущее прошлому; понятно, что 
последствия такого искажения тонкого мира немедленно сказываются и на плотном, 
причем на всей его истории целиком, а не только на будущем: в отличие от правил 
цивилизованных законодательств, вновь открытые законы природы имеют обратную 
силу.
В обыденной жизни марсовско-меркуриальная энергия тратится малышом, который 
постигает тайну урчания живота игрушечного медвежонка, или его папой, 
демонстрирующим сыну искусство сборки модели корабля или самолета; на свой лад 
осваивает марсовско-меркуриальную энергетику девочка, пекущая пироги строго по 
рецепту: дрожжевые, песочные и бисквитные; с мясом, капустой и яйцами, медом, 
изюмом и орехами.
Марс - Венера
Описание природы в художественной прозе.
В каком-то отношении марсовско-меркуриальная энергетика это самое естественное, 
что есть в жизни человека; с другой стороны, она достигается трудными усилиями 
и большой тонкостью, свойственной лишь мастерам. Здесь любовь находит свое 
выражение в действии, непосредственно изменяющем объект любви, и 
ответственность за эти перемены несет уже не Бог, а сам человек. Различие между 
марсовско-лунной и марсовско- венерианской энергиями можно проиллюстрировать на 
примере двух видов хирургии: обычной западной и филиппинской. Удаляя опухоль, 
филиппинский хирург не делает специально ни анестезии, ни дезинфекции: он 
раздвигает здоровые ткани пассами, вводит руки внутрь тела, аккуратно отделяет 
опухоль и выбрасывает ее наружу, а ткани соединяет обратно руками так, что шва 
не остается (так, по крайней мере, видят операцию внешние 
наблюдатели-европейцы). Здесь силы любви целителя-хирурга хватает на то, чтобы 
тело больного ему доверилось и добровольно перед ним раскрылось до самой 
уязвимой и болезненной области, а его техника отрабатывается в специальных 
школах долгими годами (в редких случаях приходит как дар без какого бы то ни 
было обучения).
Вообще Марс-Венера означает энергетику профессионала, овладевшего структурой и 
законами объекта настолько что, о них можно забыть, оставив лишь чувство любви