ие поступления все большего и 
большего количества информации для обработки, которое приводит к более 
интенсивной работе нейронов. Но в случае острых и серьезных заболеваний даже 
этого бывает недостаточно, и поэтому медицине совершенно необходимо знать не 
только пиковые значения протекающих химических реакций в больном организме, но 
и предельно допустимые информационно-энергетические пороги, которые могут 
привести к повышению мозговой температуры. Просчитать же тепловой режим мозга 
(а тем более в каждом конкретном случае) и его пороговые значения могут только 
кибернетики.
    Только в их арсенале имеются специальные пакеты формул, учитывающих размеры 
матрицы памяти, напряжение питания нейрона, величину электрического поля, 
емкость затвора типичного для данной системы триггера (нейрона), время 
переключения логического элемента, мощность рассеяния, работу переключателя, 
сопротивление сигналоведущих каналов, контактное сопротивление, плотность тока 
и т.д. И здесь перечислена лишь десятая часть параметров, отвечающих за 
тепловое ограничение во время работы типичной триггерной ячейки (например в 
процессоре фирмы IBM). А ведь таких типичных ячеек - нейронов -в мозгу человека 
насчитывается 5*1010 степени!
    Может ли с этим справиться описательная медицина? Конечно же, нет! Но ведь, 
по собственному определению медицины, это именно ее область не только изучения, 
но и коррекции всяких нарушений.
    Может ли с этой проблемой справиться информационная наука? А давайте 
подумаем. В точности, до мельчайших подробностей описанная выше ситуация 
происходит и в микропроцессорных системах обработки информации. В центральном 
процессоре, который управляет всеми информационными потоками, приходящими к 
нему с периферии, и который выполняет миллиарды математических операций в 
секунду, стоит самый обычный вентилятор. Люди, разбирающиеся в 
микропроцессорных системах, знают, что центральный процессор может 
перегреваться только от одного - от перегрузки или от увеличения быстродействия 
переключения транзисторных ключей (вентилей). Другими словами, от 
несоответствия мощности процессора и потока информации, преобразованной в 
электрические импульсы.
    Ну вот, вы уже и сами догадались, к чему клонит автор?
    Совершенно верно! В случае болезни организма для данного конкретного 
вычислительного устройства (мозга) мы имеем самый настоящий информационный 
кризис! И действительно, представьте себе колоссальный информационный поток в 
виде непрерывной цепочки сигналов, получаемых центральным процессором (мозгом) 
одновременно от 5*1010 периферийных устройств (клеток). Но мозг не только 
получает информацию - он ее обрабатывает (сравнивает с нормой), корректирует и 
отсылает обратно уже с необходимой командой. Сегодня мы даже представить себе 
не можем, какого объема должна быть вычислительная машина, построенная на 
современных элементах, чтобы одновременно обмениваться информацией с таким 
количеством периферийных устройств!
    В то же время всем известно (не только медикам), что повышение температуры 
головного мозга означает, что биохимические процессы нарушены и что организм 
ведет борьбу за выживание - происходит авральная коррекция гомеостаза. Любая 
мама даже без применения градусника, приложив ладонь ко лбу ребенка, 
безошибочно определяет, болен он или нет.
    То есть, опосредствованно определяя процесс информационного кризиса 
организма по сильному нагреву центрального вычислительного устройства - мозга, 
мать делает заключение о болезни своего ребенка. Все гениальное просто!
    Но до сих пор мы говорили о чистых, естественных физиологических процессах, 
происходящих в организме во время болезни. А представьте себе, что во время 
болезни в организм искусственно вводятся так называемые фармакологические 
препараты - лекарства, которые увеличивают процесс энтропии информации в 
организме на порядок.
    Причем вводятся такие препараты совершенно безграмотно с точки зрения 
герметической гербалистики, привнося в уже имеющийся информационный кризис 
биосистемы еще и дополнительные точки силы. Вообще, конечно, применение так 
называемых лекарственных препаратов - полное безумие, которое, однако, 
исповедуется некоторыми областями современной науки -фототерапией например.
    В этом случае нашему центральному процессору приходится не только 
анализировать структуру вируса и отдавать приказы сотням миллиардов клеток, но 
учитывать еще и значительную перемену химического состава крови в связи с 
введением в организм дополнительного «лекарственного» препарата. И далеко не 
факт, что все эти вводимые препараты способствуют восстановлению гомеостаза, а 
вот мозгу придется не только анализировать структуру вируса, но и структуру 
новых химических соединений в крови, разделяя их на полезные и вредные. Но ведь 
это на порядок увеличивает информационный поток, а значит и, усугубляет 
информационный кризис.
    Даже представить себе невозможно, какую лишнюю нагрузку испытывает мозг в 
этом случае. Но чаще всего он справляется, и это говорит не только о 
колоссальном запасе прочности и мощности нашего организма, но и о том, что 
конечный результат любого материального процесса зависит не от глупости самого 
биологического существа (способного запросто отравить себя «лекарством»), а от 
изначального алгоритмического плана существования информационной матрицы 
человека. В связи с этим было бы ошибкой думать, что процессор (мозг) сам 
решает, как следует повернуть ситуацию в том или ином случае. Биологический 
процессор уже