арьеру. Фамильный 
девиз его старинного рода, происходившего из Фламандии, звучал так: «Никогда не 
оставляй своей цели». И Рейнхард не оставлял цели получить в самом скором 
времени генеральские погоны.
Многие исследователи отмечают, что приезд к полковнику Гелену в 
расквартированный в имении «Воронино» его отдел всесильного тогда главы абвера 
адмирала Вильгельма Франца Канариса был для разведчика из Генерального штаба 
неожиданностью. В сущности, также занимаясь определённым направлением военной 
разведки, полковник Гелен по службе никак не пересекался и, в общем-то, даже не 
подчинялся адмиралу Канарису; контакты между ними всегда были весьма ограничены 
и носили преимущественно эпизодический характер. Например, при обмене 
необходимой информацией.
Полковник встретил адмирала с подобающим почётом и уважением. По мнению 
исследователей, предположительно, адмирал Канарис прибыл в «Воронино» с целью 
лично завербовать подающего большие надежды и перспективного полковника Гелена, 
перетянув его в ряды тайных противников гитлеровского режима, готовящихся к 
решительному удару в подходящий момент, чтобы перехватить власть. Вне всяких 
сомнений, Гелен мог оказаться весьма полезным человеком для заговорщиков. К 
тому же он происходил из старинной аристократической семьи, получил приличное 
образование и принадлежал к прусской военной касте — то есть, с точки зрения 
старого офицерства и аристократии, считался «своим».
Однако не исключено, что в процессе беседы и переговоров, состоявшихся между 
гостем и хозяином, опытный разведчик Канарис неожиданно изменил свои намерения.
— У меня есть к вам ряд интересных предложений, полковник, — сказал адмирал.
— Я весь внимание.
— Речь пойдёт о чисто профессиональных вопросах.
— Сейчас они самые актуальные и наиболее интересные, — немедленно отреагировал 
Гелен.
— Несомненно, — кивнул Канарис.
Хозяин достаточно много знал о высоком госте, но что именно знал о нём Гелен, 
адмирал мог только догадываться. В любом случае оба профессиональных разведчика 
привыкли осторожничать и ни в коем случае сразу не открывали карты перед 
партнёром.
Канарис начал издалека и довольно точно обрисовал сложившуюся на Восточном 
фронте обстановку. Не забыл он дать и прогноз дальнейшего развития событий, 
который мог стать не слишком приятным для вермахта, особенно на южном 
направлении.
— Вам приходится постоянно выполнять работу по получению разведывательных 
данных непосредственно на фронтах, — сказал Канарис полковнику Гелену. — Кроме 
того, ваши люди обязаны заниматься и разложением войск нашего основного 
противника. В отношении Красной армии это достаточно сложно. Хочу предложить 
вам проводить свои мероприятия под опекой абвера. В сущности, мы делаем одно 
дело.
Гелен не ответил: он терпеливо ждал продолжения и прекрасно понимал — гость 
пока бросил затравку и ведёт, как говорят военные, разведку боем. Полковник не 
ошибся. Адмирал начал постепенно развивать свою мысль. Прекрасно понимая, что 
его ждёт в случае осложнения отношений с Гитлером и рейхсфюрером СС Гиммлером, 
адмирал хотел видеть в лице Гелена своего преемника, столь же чётко 
ориентированного в своих идеях на Западе, как и сам Канарис. Лучшей кандидатуры 
он в германской разведке не нашёл. Позднее правильность выбора Канариса 
подтвердил даже директор ЦРУ США Аллен Даллес, который отозвался о Рейнхарде 
Гелене так:
— Он имел ум профессора, сердце солдата и чутьё волка. Точнее сказать о 
профессиональном разведчике, наверное, трудно.
Поэтому стоит отдать должное прозорливости адмирала Канариса.
По мысли адмирала, если полковник принимал его предложение, они начинали вместе 
ускоренно работать над его реализацией, и в результате немецкая военная 
разведка как бы незаметно делилась на две взаимозаменяемые части. По большому 
счёту, подчинённый полковнику Гелену отдел в Генеральном штабе, численностью 
всего примерно в полсотни человек, должен стать вторым «маленьким абвером», 
сохранив в себе всё, что было успешно наработано адмиралом и его ближайшими 
сотрудниками.
— Вплоть до агентуры? — осторожно уточнил Гелен.
— Да, — твёрдо ответил Канарис.
— Это нелегко сделать, — заметил Гелен. — И ещё труднее сохранить в тайне.
— В жизни всё непросто, — философски рассудил адмирал. Он прекрасно понимал, 
как хотелось бы Гелену получить доступ к агентурным учётам и от кого он 
намеревался держать это втайне: конечно, от людей из Главного управления 
имперской безопасности!
Развивая свою мысль, адмирал Канарис прямо указал, что сейчас абвер, как 
военная разведка и контрразведка, отвечает за все свои действия и бездействия, 
проводимые и планируемые операции, успехи и провалы непосредственно перед 
Адольфом Гитлером и верховным командованием вермахта. Якобы, как позднее 
вспоминал Гелен, адмирал даже горько пошутил, что отвечает перед фюрером своей 
головой, и эта шутка, в конце концов, оказалась пророческой — через три года 
Вильгельма Канариса казнили.
В отличие от «большого абвера», при создании «маленького абвера» в рамках 
подчинённого полковнику Гелену отдела, он будет отвечать за свои действия, 
успехи и неудачи только перед Генеральным штабом. А это не в пример проще и 
легче, чем отвечать как «большой абвер».
Гелен очень чётко и быстро уловил основную мысль гостя, хотя тот её прямо ни 
разу не высказал и даже не намекнул, а упирал на интересы дела и необходимость 
оказывать всемерную помощь воюющей армии. Полковник Гелен понял — адмирал 
Канарис предлагает ему создать новую разведывательную военную организацию, 
находившуюся вне контроля Гитлера!
Абвер-2 как бы ускользал из лап Адольфа и РСХА, во главе с его «верным 
Генрихом», и начинал жить самостоятельной жизнью в недрах Генерального штаба, 
как младенец живёт в чреве матери, ожидая срока, когда ему предстоит выйти на 
свет. Причём уже «во чре