ли находить на пляжах 
отдельные предметы из дерева, расшитые золотом одеяния и прочие мелкие вещицы — 
явно из числа музейных ценностей. Когда эти находки осмотрели специалисты, они 
подтвердили правильность предположений, что всё это из Бахчисарайского и 
Алупкинского дворцов-музеев. Значит, сокровища древнего Крыма, украденные 
немцами, лежат на дне Чёрного моря?
Резко расходится с этой другая версия, по которой нацисты вряд ли погрузили 
самое ценное на палубы транспортных судов, которые могла атаковать авиация или 
торпедные катера советского Черноморского флота. Отвечавшие за доставку 
ценностей эсэсовцы привыкли действовать по уже разработанным и апробированным 
шаблонам. Одним из таких шаблонов было использование для доставки суперценных 
грузов субмарин. Главное управление имперской безопасности умело хранить тайны, 
и «подводный» способ транспортировки людей, ценностей и секретной документации 
в этом отношении являлся самым предпочтительным.
В пользу этой версии говорит тот факт, что после победного мая 1945 года, в 
Германии всё-таки были найдены более чем полтора десятка полотен всемирно 
известных мастеров живописи с пометкой чёрной краской «ал» — Алупка! Значит, 
часть ценностей, награбленных в Крыму, всё же дошла до Германии? И если да, — а 
это так, поскольку полотна существуют! — то, скорее всего, их доставили на 
подводных лодках.
Нацисты вполне могли разделить груз на несколько частей и менее ценные с их 
точки зрения экспонаты отправить в ящиках на транспортных судах, а самое 
ценное — на субмаринах. Вряд ли они предпринимали специальные меры по 
дезинформации, просто нацисты привычно соблюдали установленный порядок 
секретности при транспортировке ценностей.
Но где сейчас находятся бесценные Крымские сокровища?



Фюрера спас случай?

20 июля 1944 года унтер-офицер Карл Фишер, проходивший военную службу в 
качестве штабного водителя в расположенной в Восточной Пруссии ставке фюрера 
«Вольфшанце», в шесть часов утра уже находился в гараже, как и другие водители: 
таков был заведённый в охране и обслуживании ставки порядок. В восемь часов 
утра унтер-офицер Фишер получил приказ встретить на аэродроме прибывающего по 
заданию Генерального штаба полковника фон Штауффенберга и доставить его в 
расположение ставки. Прибытие самолёта ожидалось ровно в десять часов ноль-ноль 
минут.
Примерно в восемь часов тридцать минут Фишер выехал из служебного гаража ставки 
на открытом автомобиле и направился к запасному аэродрому, куда обычно 
прибывали самолёты с почтой и курьерами. Около десяти часов водитель уже был на 
месте, но самолёт из Берлина опаздывал — видимо, подводила погода или 
неожиданная встреча в воздухе с вражескими истребителями. Наконец, примерно в 
десять часов пятнадцать минут приземлился самолёт Хе-111, из которого вышли ряд 
офицеров и в том числе полковник граф фон Штауффенберг, которого сопровождал 
адъютант обер-лейтенант Вернер фон Хефтен. Полковник сел в машину рядом с 
водителем, адъютант устроился сзади, и автомобиль покатил в сторону ставки.
Позднее, на допросах в гестапо и СД, унтер-офицер Фишер показал, что он не 
первый раз вёз полковника в ставку и обратил внимание, что в этот раз фон 
Штауффенберг всю дорогу молчал, как и его адъютант, хотя обычно граф бывал 
более разговорчивым.
Естественно, унтер-офицер не мог знать, что в портфеле полковника лежали две 
сильные мины английского производства и потому графу было особенно не до пустой 
болтовни.
Тридцатишестилетний граф Клаус Шенк фон Штауффенберг происходил из знатной и 
состоятельной немецкой семьи. Его отец был камергером баварского короля, а 
мать — внучкой знаменитого прусского генерала графа фон Гнейзенау. В начале 
Второй мировой фон Штауффенберг был офицером Баварского кавалерийского полка, 
служил в Польше, Франции и Северной Африке. В Тунисе он получил крайне тяжёлое 
ранение — лишился правой руки, глаза и сильно искалечил ногу, — и выжил только 
благодаря искусству знаменитого немецкого хирурга Фердинанда Зауэрбруха. 
Позднее он вернулся в строй и получил назначение на должность начальника штаба 
Резервной армии.
Полностью разочаровавшись в Адольфе Гитлере как вожде и политике, проникшись 
презрением к нацистской идеологии и прекрасно понимая, что Германия уже стоит 
на краю ужасающей военной катастрофы, граф Штауффенберг стал тесно сотрудничать 
с группой Крейсау, в которую входили ряд представителей крупных 
аристократических семей, крайне недовольных политикой Гитлера. Группа получила 
название по имени поместья, где собирались заговорщики.
Это был заговор против Гитлера, в котором участвовали многие высокопоставленные 
лица Германии. Например, бывший бургомистр Лейпцига доктор Гёрделер, бывший 
начальник Генерального штаба армии генерал Бек и многие другие. Фон 
Штауффенберг быстро стал одним из лидеров заговорщиков, особенно после того, 
как в январе 1944 года был арестован бывший лидер, граф фон Мольтке.
26 декабря 1943 года, твёрдо решивший физически уничтожить Гитлера граф фон 
Штауффенберг был приглашён на совещание в ставку фюрера в Растенбурге. Там ему 
предстояло сделать доклад, и вместе с бумагами граф положил в портфель взрывное 
устройство замедленного действия. Но покушение не удалось, как и многие 
покушения на Гитлера — по совершенно неизвестным причинам фюрер вдруг отменил 
совещание. После неудачи фон Штауффенберг лично разработал план под кодовым 
наимен