В самой Германии и на захваченных ею территориях были предприняты 
беспрецедентные меры конспирации. Под контроль контрразведки были взяты все, 
кто мог подозреваться в действиях, угрожающих военным приготовлениям. 
Передвижение между рейхом и оккупированными территориями было ограничено, 
введена система разрешений на въезд и выезд. Из пограничной полосы были удалены 
все жители, подозревавшиеся в симпатиях к СССР; все виды связи со странами, 
объявленными враждебными Германии, были категорически воспрещены.
    Однако когда уже стало ясно, что скрывать факт готовящегося наступления 
невозможно, в ход вступило ведомство Геббельса и агентура разведки, причастная 
к проведению активных мероприятий. То и дело стали происходить "утечки" 
информации, и во многих газетах нейтральных стран начали появляться 
сенсационные сообщения о готовности фашистской Германии напасть на Советский 
Союз, причем каждый раз назывались разные "точные" даты. Это, безусловно, 
нервировало советских разведчиков и дипломатов, работавших за рубежом и 
вынужденных передавать эту "информацию" в Центр. Это нервировало и Центр, и 
высшее руководство, в том числе И. В. Сталина, заставляя скептически относиться 
ко всем этим сообщениям и датам, а заодно и к основанной на агентурных данных 
информации советских разведчиков, таких как Р. Зорге, А. Харнак, Х. 
Шульце-Бойзен, Ш. Радо и других, а также к информации У. Черчилля и германского 
посла в СССР фон Шуленбурга. Ведь последовательно назывались самые разные даты: 
15 апреля, 1 и 15 мая, 1 июня, 15 июня и, наконец, 22 июня. Вся хорошо 
поставленная немцами дезинформация напоминала притчу о мальчике-пастушонке, 
который столько раз кричал: "Напали волки!", что ему перестали верить, и когда 
волки действительно напали, никто не пришел к нему на помощь.
    В плане "Барбаросса" не было ни одной строки, говорящей об обороне. Он был 
всецело наступательным, агрессивным.
    Весьма наивны (или зловредны?) нынешние историки и борзописцы, которые 
"верят" вымыслам доктора Геббельса о том, что война со стороны Германии была 
превентивной и что иначе Советский Союз напал бы на Германию. Советский Союз не 
нападал бы не потому, что не хотел, а потому, что не мог. Не было ни 
достаточного количества современного вооружения, ни достаточного количества 
грамотных командиров старшего и высшего звена (вспомним о 40 тысячах уволенных 
или репрессированных) и не было ничего, подобного плану "Барбаросса".
    Паулюс исходил из того, что для разгрома всех армий СССР вермахту 
потребуется от 4 до 6 недель. Этот план и был доложен фон Браухичем Гитлеру 18 
декабря 1940 года, и тогда же фюрер в присутствии Йодля и Кейтеля одобрил его 
специальной директивой № 21. Под этим номером план "Барбаросса" и войдет в 
историю. 3 февраля 1941 года Гитлер одобрил стратегический план наступления, 
также доложенный фон Браухичем.
    Первоначально нападение на СССР планировалось на 15 мая 1941 года.
    Затем сроки пришлось перенести из-за того, что Италия завязла в войне с 
Грецией, а фюрер решил оказать Муссолини помощь и отвлек часть войск, 
предназначенных для нападения на СССР. "По дороге" эти войска сокрушили армию 
Югославии, а затем завершили короткую Балканскую войну десантной операцией по 
захвату острова Крит.
    27 марта 1941 года Гитлер объявил своим ближайшим военным соратникам 
Кейтелю и Йодлю, что решил перенести начало войны с СССР на июнь, но заявил при 
этом, что планы войны с Россией от этого переноса не пострадают, она будет 
сокрушена в течение двух месяцев.
    Присутствовавший на этом заседании Паулюс отметил, что русские не 
подозревают о предстоящем нападении, их главные силы отстоят от рубежей на 
300–400 километров, зато склады снабжения и аэродромы сосредоточены возле самых 
границ, что позволит сразу же уничтожить или захватить их. При этом он не 
преминул отметить заслугу абвера в получении такой информации.
    Был отработан сигнал к нападению, который в нужный час получат немецкие 
генералы. Он состоял из одного слова "Дортмунд".
    21 июня 1941 года армии вторжения получили этот сигнал в 13.00 по 
берлинскому времени. Теперь уже ничто не могло изменить ход событий. По трем 
генеральным направлениям: "Север" (ленинградское), "Центр" (московское) и "Юг" 
(киевское) три мощных группировки в 3 часа 30 минут утра по берлинскому времени 
22 июня 1941 года выступили в свой поход, из которого подавляющее большинство 
их солдат не вернулось.
    4 августа 1941 года, когда уже стало ясно, что Красную армию не удастся 
разбить ни за четыре, ни за сорок четыре недели, Гитлер на встрече с 
командующими в городе Борисове произнес сакраментальную фразу: "К сожалению, у 
Сталина обнаружилось танков и авиации гораздо больше, нежели мы предвидели. 
Будь я осведомлен об этом заранее, мне было бы труднее принять решение о войне 
на Востоке".
    Это были, в известной степени, оценка и приговор германской военной 
разведке. А оценку плану "Барбаросса" дал Нюрнбергский трибунал, и ни у кого 
нет оснований оспаривать его приговор:
    "Доказательства, представленные трибуналу, подтверждают, что Германия имела 
планы сокрушить СССР как политическую и военную державу для того, чтобы 
расчистить путь для экспансии Германии на Востоке... Планы экономической 
эксплуатации СССР, массового угона населения... являются частью тщательно 
разработанного плана, выполнение которого началось 22 июня без какого-либо 
предупреждения и без тени законного оправдания. Это была явная агрессия".
    
    БРОСОК "ЧЕРНОЙ БЕРТЫ"