детей и больных… изъять нижеперечисленные продукты из общего распределения, 
предоставив их исключительно для детского и больничного питания". В числе этих 
продуктов были запасы сушеных фруктов, молочной муки "Нестле", овсяной крупы 
"Геркулес", фруктовых консервов, шоколада и т.д. В телеграмме Корнева, 
направленной вслед за этим указанием, говорилось: "Виновные в неисполнении 
циркуляра подлежат строжайшей ответственности".
    В другой телеграмме Корнева предлагалось "немедленно принять меры отвода в 
ведение Наркомпроса не требующих большого ремонта хорошо сохранившихся 
пригородных дач для летних детколоний".
    Сотрудники органов и войск ГПУ ежемесячно отчисляли часть пайка и жалования 
в помощь голодающим детям и строго контролировали использование этих денег. Ко 
всем частям и органам ГПУ были прикреплены беспризорные дети. Действовал 
принцип: "Десять голодных кормят одного умирающего". Некоторые органы ГПУ 
организовывали и содержали за свой счет детские дома, где детям прививались 
трудовые навыки.
    Одних бюджетных средств для борьбы с беспризорностью было недостаточно, и 
Деткомиссия искала новые источники. Одним из них стал специальный выпуск 
тиражей двух почтовых марок, все средства от продажи которых шли на помощь 
беспризорным. По инициативе Деткомиссии Президиум ВЦИК ввел специальное 10%-ное 
обложение билетов на различные увеселительные зрелища в форме особых марок. В 
1923 году была проведена всероссийская "Неделя беспризорного и больного 
ребенка", давшая большие сборы (ГПУ пожертвовало 100 миллиардов рублей). Прошел 
также "Тарелочный сбор" в театрах. 10%-ное отчисление от выручки буфетов только 
за первый день "Недели" составило 25 миллиардов рублей. Была выпущена 
кинокартина "Беспризорные", освещавшая жизнь среды, в которой вращались 
беспризорные — "дно улицы", ночлежки, воровские притоны. На средства, собранные 
в рамках "Недели", были основаны новые детские учреждения.
    Созданные в большом количестве детские дома, "дома ребенка", детские 
коммуны, колонии, интернаты и другие детские учреждения, эвакуация детей в 
благополучные районы, кампания по усыновлению беспризорных и другие меры дали 
свои результаты.
    Кстати, колонии не носили нынешнего характера "исправительно-трудовых", как 
многие полагают сейчас. Достаточно обратиться к трудам А.С. Макаренко, чтобы 
убедиться в этом.
    Количество беспризорных и безнадзорных детей в стране резко сокращалось. 
Может быть, это простое совпадение, но памятник Ф.Э. Дзержинскому был 
воздвигнут там, где высятся здания не только спецслужб, но и универмага 
"Детский Мир".
    По просьбе Ф.Э. Дзержинского, перегруженного работой в ОГПУ и Наркомате 
путей сообщения, а также в ЦК РКП(б), осенью 1923 года он был освобожден от 
руководства комиссией, работа которой была уже налажена, но до конца дней не 
переставал заботиться о детях. Ф.Э. Дзержинский ушел из жизни в 1926 году, не 
успев полностью завершить начатое дело. Несмотря на все принятые меры, в 1926 
году в СССР оставалось еще около 290 тысяч беспризорных детей.
    Накануне Великой Отечественной войны позорное явление беспризорности в 
стране было практически ликвидировано.
    Детские колонии и коммуны НКВД существовали до самой войны. Двумя из них 
(имени Ф.Э. Дзержинского и А.М. Горького, которые при объединении получили имя 
Ф.Э. Дзержинского) руководил великий педагог А.С. Макаренко. Как-то на вопрос о 
своих наградах он ответил: "Золотые часы от имени НКВД".
    Из числа бывших воспитанников детских учреждений для беспризорных выросли 
сотни тысяч тех, кто встал грудью на защиту Родины в годы Великой Отечественной 
войны. Война принесла народу новые страдания, в том числе и всплеск детской 
беспризорности. Но уже несколько лет спустя с ней было покончено. Сейчас, в 
2003 году, в мирное и неголодное время, в России, по разным данным, 
насчитывается от 2 до 3 миллионов беспризорных детей.
    
    ОПЕРАЦИЯ "СИНДИКАТ-2"
    
    Хрестоматийная операция "Синдикат-2" известна многим. Тем не менее книга о 
великих операциях разведки была бы неполной без хотя бы краткого рассказа о ней.
 Эта операция интересна не только сама по себе, но и тем, что стала образцом 
для многих других, проведенных российскими разведчиками в последующие годы.
    После окончания Гражданской войны белогвардейские силы, разобщенные и 
изолированные друг от друга, уже не представляли серьезной опасности для 
советского строя. Однако в союзе с империалистическими разведками и внутренней 
контрреволюцией они еще могли причинить немало бед. Белая эмиграция, 
насчитывавшая от полутора до двух миллионов человек, имела остатки армии, 
издавала свыше полусотни газет и поддерживала многочисленные связи с 
международным капиталом. Из ее рядов разведки вербовали агентуру, создавали 
многочисленные антисоветские эмигрантские организации, строившие планы 
интервенции и свержения советской власти.
    В эти годы основные акции, проводимые ВЧК — ОГПУ, были направлены не 
столько против иностранных разведок, сколько против различных зарубежных 
антисоветских центров и их филиалов в России. Сейчас многие относятся к ним как 
к некоему подобию "Меча и Орала", высмеянного Ильфом и Петровым в "Двенадцати 
стульях", но в те времена это были боевые, действенные организации, состоящие 
из молодых людей, рвавшихся в бой и представлявших серьезную опасность.
    Одним из таких центров был "Народный союз защиты родины и свободы" (НСЗРиС),
 который возглавлял Борис Савинков, эсер, террорист, приговоренный к смертной