(один из районов Нью-Йорка). Немецкие самолеты так никогда и не прилетели, но 
шпионы совмещали основную работу с наблюдением за судами, отправляющимися из 
нью-йоркской гавани в Англию.
    Самой трудной задачей агентов во время войны является не получение 
информации, а ее доставка по назначению. Прямая связь оборвана. Тайные 
радиопередатчики быстро обнаруживаются. Шифрованные письма в нейтральные страны 
вскоре становятся добычей военной цензуры. Не будет преувеличением сказать, что 
история разведки — это история кодирования и пересылки информации.
    Мальвина фон Блюхер и Анита Редер-и-Ристель заслужили свое место в истории 
разведки блестящим кодом, которым до них никто не пользовался. Их информация 
аккуратно и беспрепятственно доставлялась авиапочтой из Нью-Йорка в 
Буэнос-Айрес (а оттуда по радио — в Берлин)… с помощью кукол и коротких писем, 
сопровождавших их. Все послания выглядели как деловая корреспонденция, 
касающаяся торговли куклами. Посылки и письма имели обратные адреса постоянных 
покупателей миссис Дикинсон. Мальвина рассчитывала, что если по какой-либо 
причине посылка будет возвращена, то она попадет к лицу известному как 
коллекционер кукол, а тот вернет ее Мальвине, которая просто извинилась бы за 
ошибку клерка, перепутавшего адрес.
    Было чистой случайностью, что мисс Уоллес взволновалась получением посылки, 
в которой она ничего не смогла понять, и подняла шум. До этого Мальвина фон 
Блюхер неоднократно использовала обратный адрес мисс Уоллес.
    Однажды в посылке было четыре куклы, изображавших Сталина, Рузвельта, 
Черчилля и персидского воина. Это было накануне Тегеранской конференции, 
которая готовилась в большом секрете. Нацистские спецслужбы имели сведения о 
намерении лидеров трех держав встретиться. Собственно говоря, об этом знали во 
всем мире. Но никому не было известно, где произойдет эта встреча. Немецкая 
разведка узнала, что встреча должна произойти в Тегеране, и организовала 
попытку покушения на ее участников. Есть основание полагать, что первое 
известие о месте конференции немцы получили именно в посылке Миссис Дикинсон.
    Когда в Спрингфилде мисс Уоллес навестили агенты ФБР, она еще больше 
возмутилась: она испытывала негодование, что из-за каких-то пустяков 
вмешиваются в ее любимое хобби. Она кричала, что ничего не знает ни о каком 
мистере Шоу, никогда не слышала о женщине, которую зовут Луиза, и никогда не 
интересовалась ирландскими рыбаками. Что вся эта история — какой-то бред, 
нонсенс!
    Откровенно говоря, вначале агенты ФБР заподозрили мисс Уоллес в 
причастности к шпионажу. Но когда она упомянула, что некоторых кукол покупала в 
Нью-Йорке у "великого мастера" и эксперта по куклам, их внимание переключилось 
на миссис Дикинсон. Ее лавку взяли под наблюдение. Почту и посылки Мальвины 
начали проверять сразу, как только они попадали в почтовое отделение. Странные 
новые посетители зачастили в лавку. Они наводили подробные справки о куклах, но 
никогда не покупали их; не видели разницы между дешевой пластмассовой поделкой 
и подлинным произведением искусства.
    Мальвина была озадачена. Но она была педантичным и дисциплинированным 
немецким агентом. Ее задачей была отправка в Буэнос-Айрес информации, которую 
Германн и другие агенты доставляли ей. И продолжала свое дело.
    К этому времени директор ФБР Эдгар Гувер отдал распоряжение, 
распространенное на всю страну: "Задерживайте все письма, где упоминаются 
куклы". В результате штаб-квартира контрразведки оказалась заваленной кучами 
безобидной корреспонденции. Письма от маленьких девочек к их любимым бабушкам и 
тетям, письма от любящих бабушек и тетушек к своим внучкам и племянницам. В 
дополнение — огромное количество деловых писем компаний, производящих кукол или 
торгующих ими. И, конечно, письма молодых людей, которые пишут друг другу о 
своих "куколках", или влюбленных, называющих "куколкой" свою любимую.
    Однако среди десятков тысяч писем с упоминанием кукол и посылок, в которых 
они пересылались, оказались и те, которые Мальвина отправляла не из Нью-Йорка. 
Хотя Мальвина и не знала того, о чем мы рассказали выше, но она начала 
паниковать, так как чувствовала, что находится под наблюдением.
    Она решила, что должна встретиться с одним из руководителей германской 
разведывательной сети, который жил в Кливленде. Мальвина была 
проинструктирована, что должна искать встречи с ним лишь в случае крайней 
необходимости. Когда она приехала в Кливленд, то к своему ужасу узнала, что 
человек, к которому она приехала, уехал в Калифорнию. Она направилась вслед за 
ним. Во время своего путешествия чуть ли не с каждой станции отправляла 
SOS-письма во все предусмотренные на этот случай адреса. Она всегда употребляла 
"кукольный язык", и все ее письма были перехвачены.
    Опытная и изощренная в делах Мальвина, за годы, проведенные в обстановке 
спокойствия и безнаказанности, утратила свои разведывательные навыки. Внезапно 
обнаружив, что является объектом слежки, Мальвина растерялась и запаниковала. 
Вместо того чтобы прекратить всякую деятельность и "залечь на дно", она впала в 
истерику.
    Сеть, раскинутая Гувером, сжималась. Контакты Мальвины оказались раскрытыми,
 "кукольный язык" расшифрован, связи с соучастниками разорваны. Она вернулась в 
Нью-Йорк растерянная и напуганная. Ее последней ошибкой была попытка спасти 
нажитое богатство. Когда она появилась в своей лавке на Мэдисон-сквер, ее 
помощник, Альва, на которого она оставила дело, исчез. Вместо него за прилавком 
оказалась незнакомая женщина. Два задумчивых мужчины в шляпах сидели в ее 
офисе…
    Вначале агент подвел ее к сейфу и изъял оттуда 40000 долларов и 
драгоценности. Затем ее доставили к Гуверу.