что особняк прежде принадлежал знаменитому художнику Джону Тернеру. В середине 
двухэтажного здания находился двухцветный зал со стеклянной крышей, а внизу и 
наверху находились жилые комнаты. Полуподвальный этаж Павлова отвела под 
театральную костюмерную. Нотная библиотека также заняла своё место в 
костюмерной. Все это богатство было расписано в картотеке с указанием места 
хранения. Театральным реквизитом ведали портниха, прачка, парикмахер и 
библиотекарьмузыкант. Когда Павловой срочно нужно было получить чтолибо из 
своего богатейшего собрания, вещь ей доставляли в одно мгновение. Так что 
«научной организацией труда» великая балерина могла бы похвастаться не только 
перед своими современниками, но и перед потомками.
       В частной жизни Павлова была тяжёлым человеком. С Виктором Дандре её 
связывала многолетняя дружба, но, поженившись, они, повидимому, скорее стали 
деловыми партнёрами, чем супругами. Благодаря усилиям Дандре Павлова была 
избавлена от утомительных обязанностей разрабатывать маршруты гастролей, 
продумывать хозяйственные мелочи, заботиться о деньгах. В доверительной беседе 
с одной из своих подруг Павлова однажды сказала:
       «Ах, вам меня не понять, не понять! Что такое моя жизнь? Я создана, 
чтобы любить, и хочу быть любимой. Но я никого не люблю, и меня тоже никто, 
никто не любит…»
       «Вас обожают!»
       «Да! Да! Все! Я всех обожаю, и все меня обожают! Но это не любовь! 
Точнее, не та любовь, о которой я мечтаю…»
       Что ж, терзания гениального человека трудно понять простым смертным.
       Смена настроений, притом как будто беспричинная, приводила даже близких 
людей Павловой в недоумение. Порой она казалась простым, милым и добрым 
человеком, но через миг могла стать вздорной, капризной, жестокой, невыносимой.
       Слава Павловой облетела все континенты. Она была, если можно так 
выразиться, трудоголиком. Что заставляло великую актрису соглашаться на 
бесконечные турне в ущерб здоровью, безмерно уставать и, недомогая, выходить на 
сцену? Деньги не имели для неё первостепенного значения, их было слишком много. 
Скорее всего её гнал неудержимый вихрь собственной гениальности, она словно 
боялась опоздать, чегото недоделать, она боялась посмотреть этой бренной жизни 
в глаза, где балерины стареют. Страшнее самой смерти для Павловой представлялся 
уход со сцены. С замиранием сердца спросила сорокапятилетняя балерина у 
постаревшего друга юности Михаила Фокина о своей форме. Он ответил ей, что она 
поставит рекорд долгожительства в балете. Но он ошибся.
       Бесконечные гастроли, переезды, нервная самоотдача подкосили силы 
Павловой. Она заболела воспалением лёгких и больше не смогла подняться.
       Последний раз, приподнявшись на постели, как будто готовясь встать, Анна 
отчётливо и строго сказала: «Приготовьте мой костюм Лебедя».
      
 ВИРДЖИНИЯ ВУЛФ 
      
       (1882—1941)
      Английская писательница и литературный критик. Автор романов «Миссис 
Дэллоуэй» (1925), «К маяку» (1927), «Волны» (1931) и др. 
       
      В судьбе и творчестве Вирджинии Вулф словно скрестились два столетия, 
создав разряд необычной гибельной силы, гибельной для души, несущей 
противоречия двух противоположных эпох, гибельной для человека, парадоксально 
вместившего в свой характер викторианские нравы «старой, доброй Англии» и 
рафинированность пороков декадентства. С недоумением можно читать о перипетиях 
биографии Вирджинии Вулф — как же не взорвалась эта женщина раньше, как смогла 
терпеть шесть десятков лет, снедаемая таким острейшим душевным раздвоением. И 
за что, за какие грехи именно ей выпала сомнительная «честь» селекционирования 
«особи» XX века.
       Леди Вулф, урождённая Стивен, происходила из элитарного, 
аристократического семейства Великобритании. Её отец — фигура заметная в 
общественной и литературной жизни Англии: радикал, вольнодумец, атеист, философ,
 историк, литературовед. Первым браком Лесли Стивен был женат на младшей дочери 
Теккерея, Харриет Мириэм. Она умерла молодой в 1878 году, и Лесли женится во 
второй раз — его избранницей стала близкая подруга Харриет, Джулия Дакворт. 
Вирджиния стала третьим ребёнком Лесли Стивена и Джулии.
       Искусство для Вирджинии Стивен было такой же повседневностью, как для 
какогонибудь ребёнка — шалости и игры. Она выросла среди постоянных разговоров 
и споров о литературе, живописи, музыке. В доме её отца получали благословение 
начинающие писатели, ниспровергались общепризнанные авторитеты. И хотя 
Вирджиния, согласно незыблемым викторианским принципам отца, получала сугубо 
домашнее образование, возможности иметь таких учителей, какие наставляли нашу 
героиню, могут позавидовать и оксфордские студенты. Однако если 
интеллектуальное воспитание в доме Стивенов стремилось к высшему уровню, то с 
душевным благополучием дело обстояло весьма тревожно.
       В своём самом значительном романе «На маяк» Вирджиния до некоторой 
степени обнажает обстановку собственного детства — нервный резкий мистер Рэмзи, 
похожий на Лесли Стивена, несёт в себе постоянное напряжение, поминутно ищет к 
чему бы придраться, проводит время в учёных разговорах. Этот холодный мир 
абстракций, логических построений, нетерпимости и самоутверждения, с одной 
стороны, стимулировал интеллектуальное совершенствование детей в семье, с 
другой — убивал живую душу, подавлял чувственность. Впечатлительной, 
талантливой Вирджинии отцовский рационализм стоил такого внутреннего напряжения,