жизнь под многозначным номером в сумасшедшем доме! Я заслужила лучшего…»
       «На днях несчастную лицейскую преподавательницу, тоже попавшую сюда, 
нашли мёртвой в постели — умерла от холода. Невозможно вообразить, до чего 
холодно в Мондеверге. И это длится семь месяцев в году…»
       «Если бы я снова могла вернуться к нормальной жизни, то счастье моё было 
бы слишком велико, чтобы посметь хоть в чёмто вас ослушаться. Я так 
настрадалась, что не решилась бы и шага лишнего сделать. Ты пишешь, что за мной 
ктото должен ухаживать. Но у меня никогда не было нянек…»
       Стоны этого несчастного существа не доходят до почтенного Поля, он 
предпочитает не обращать на них внимания. Только после смерти академика, посла, 
литератора Клоделя, спустя 12 лет после кончины Камиллы, семья решиласьтаки 
получить прах родственницы из мондевергского заточения. Местное похоронное бюро 
ответило: «Данный участок кладбища был использован для других нужд, и могила 
исчезла».
       Но время Камиллы всётаки пришло, её настигла посмертная слава, хоть 
малое, но утешение — справедливость восторжествовала.
       Сбылось предсказание литератора Армана Дейо: «Меня крайне удивит, если 
мадемуазель Клодель не займёт однажды, внезапно, своё место среди крупнейших 
скульпторов эпохи».
      
 ЭТЕЛЬ ЛИЛИАН ВОЙНИЧ 
      
       (1864—1960)
      Английская писательница. В 1887—1889 годах жила в России, была связана с 
русским и польским революционным движением. С 1920 года жила в США. Самый 
известный роман «Овод» (1897). Переводила М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, Ф.М. 
Достоевского. 
       
      Когдато Лев Толстой говорил, что каждый человек может написать хотя бы 
одну книгу — книгу о своей жизни. Этель Лилиан Войнич такую книгу написала, 
только в ней изложены не факты собственной биографии — ничего выдающегося в её 
судьбе не было, — а пылкие мечты юности, жизнь её души.
       Этель едва исполнилось семнадцать, когда она впервые приехала в Париж. 
Бродя по прохладным залам Лувра и размышляя о своём будущем, она наткнулась на 
портрет итальянского юноши, который приписывали кисти миланца, прозванного 
Франчабиджо. Девушка сразу поняла, что перед ней образ, который она вынашивала 
в своих детских фантазиях, тот романтический герой, который неотступно 
преследовал её в снах, не давал покоя в мятежном поиске смысла жизни. Это её 
принц — юноша в чёрном берете с мужественным взглядом и сжатыми губами.
       Судьба отпустила Этель долгий срок пребывания на земле, и никогда с того 
памятного посещения галереи Лувра Войнич не расставалась с этим образом. 
Репродукция портрета итальянского юноши неизменно висела в любой комнате, где 
хотя бы недолго жила наша героиня. Само далёкое английское детство забылось, а 
его материальный символ продолжал жить рядом с ней, попрежнему воспламеняя 
огонь в душе и поддерживая в трудные минуты.
       Удивительно переплетаются во внутреннем духовном мире человека времена, 
страны и национальности. Для идеального нет ни расстояний, ни прошлого, ни 
будущего. Англичанка Этель всегда мысленно устремлялась туда, где шла борьба, 
где прекрасные мужественные люди отстаивали святые идеалы. Именно поэтому её 
влекло в Россию.
       Своего отца Этель Лилиан не знала. Он умер, когда ей исполнилось всего 
полгода. Но это был замечательный человек. Имя его, как весьма крупного учёного,
 внесено в Британскую энциклопедию — «Джорж Буль, известный математик». 
Сиротское детство Этель оказалось нелёгким. На пять маленьких девочек уходили 
все скудные средства, оставшиеся матери после смерти Джоржа. Мэри Буль 
переехала с детьми в Лондон и стала сама давать уроки математики, писала статьи 
в газеты и журналы. Когда Этель было восемь лет, она тяжело заболела, но мать 
не могла обеспечить девочке хороший уход и предпочла отправить её к брату отца, 
который работал управляющим на шахте. Этот мрачный, фанатически религиозный 
человек свято соблюдал пуританские британские традиции в воспитании детей. 
Никакой поблажки и суровые методы в борьбе с людскими пороками — таков был его 
девиз.
       Однажды он обвинил Этель в краже куска сахара и потребовал, чтобы она 
созналась в преступлении, однако девочка отрицала вину, ей не в чём было 
сознаваться. Тогда дядя запер Этель в тёмном чулане, а через некоторое время 
пригрозил, что введёт ей в рот химическое вещество, которое достоверно 
установит, что она сахар съела. Пристально глядя на мучителя, Этель медленно, 
чеканя слова, произнесла: «Я утоплюсь в пруду». И столько силы было в этой 
фразе маленькой девчонки, что дядя понял — она говорит правду. Ему пришлось 
отступиться. Ночью у Этель случился нервный припадок. От природы она не была 
наделена большой внутренней энергией, но позволить комулибо забраться в её 
устойчивый личный мир она не могла даже в раннем возрасте.
       Самыми счастливыми и запоминающимися минутами детства стали рассказы 
матери о двух итальянских революционерах, которых Мэри приютила в юности у себя 
в доме. Фантазия девочки рисовала бурные романтические сцены, в которых она 
бывала самой активной участницей — она спасала молодых героев ценой собственной 
жизни или они со своим возлюбленным погибали, успев на прощание признаться друг 
другу в неземных чувствах. Впрочем, мало ли кто из девочек не мечтает. С 
возрастом это проходит. Однако Этель так и не смогла избавиться от сладостного 
образа детства.