ого.
      Заметив, что многие из приглашенных им в высшей степени удивлены 
присутствием в доме неизвестных людей и солдат, он предложил гостям перейти в 
один большой просторный зал и обратился к ним с речью «Нельзя упустить этот 
удобный момент, если мы хотим защитить нашу жизнь и свободу Среди здесь 
присутствующих нет ни одного, кто бы не знал об опасности, нависшей над 
Республикой Дориа восторжествуют над нашим терпением и скоро окончательно 
возведут свой трон на руинах Республики У нас нет больше времени втихомолку 
оплакивать наше несчастье, надо рискнуть всем, чтобы избежать тирании Поскольку 
зло сильно, и средства против него должны быть столь же сильны и решительны; и 
если страх попасть в постыдное рабство производит на вас хоть какоенибудь 
впечатление, предупредите своими действиями и помешайте тем, кто готовит вам 
цепи.
      Каждый из нас, хорошенько подумав о положении дел в Республике, найдет 
множество причин отомстить за себя, причин законных и славных, ибо наша личная 
неприязнь или ненависть к роду Дориа неразрывно связана с мечтой об 
общественном благе, и мы не можем отбросить наших интересов, не предавая при 
этом и интересов родины. От вас теперь зависит дать государству отдых и покой Я 
уже позаботился о том, чтобы облегчить вам путь к славе, обдумав и решив, как 
устранить препятствия, могущие на нем возникнуть; теперь очередь за вами, 
решайте, хотите ли вы следовать за мной.
      Вижу, что всех вас привели в некоторое замешательство и изумление меры, 
мною принятые, даже испуг читается на ваших лицах, но оружие и решимость (в 
сочетании с осторожностью) необходимы всем нам для достижения общих целей Скажу 
больше, в таком деле должно нам употребить все, что в наших силах. Так что 
смятение ваше в конечном счете пойдет вам на пользу, обернувшись успехом и 
славой нашего великого дела.
      Я могу доказать письмами, находящимися у меня в руках, что император 
обещал верховную власть над Генуей Андреа Дориа, что Джаннеттино три раза 
подсылал людей отравить меня, что он отдал тайный приказ1 перебить весь мой род,
 как только умрет его дядя, но известия об этих гнусных преступлениях уже не 
смогут в еще большей степени усилить вашу ненависть к этим чудовищам Кажется, я 
читаю в ваших глазах яростное желание совершить справедливую месть. Догадываюсь,
 что вы горите еще большим нетерпением, чем я, излить свое негодование, 
защитить свое состояние, покой и честь ваших семей. Идемте же, спасем репутацию 
Генуи, свободу родины, покажем сегодня всему миру, что есть еще и в этой 
Республике люди достойные и порядочные, сумеющие с корнем вырвать тиранию».
      Из всех собравшихся, с волнением слушавших эту речь, нашлось лишь двое, 
отказавшихся принять участие в заговоре.
      Наконец, выйдя из своего дворца в сопровождении верных ему людей, граф 
Фиески отправил каждого на заранее намеченный пост.
      Когда был дан сигнал (а им служил орудийный залп), заговорщики приступили 
к исполнению полученных приказаний.
      Джаннеттино, разбуженный грохотом пушек и криками толпы, в сопровождении 
всего лишь одного пажа, несшего в руке факел, бежал к одним из городских ворот, 
но был схвачен заговорщиками и убит. Слуги Андреа Дориа, боясь за участь своего 
господина, помогли ему поскорее сесть на коня. Старому адмиралу посчастливилось 
выбраться из города и укрыться в замке Мазона в пятнадцати милях от Генуи.
      Граф Фиески, расставив стражу в самых важных местах города, стремительно 
направился в порт. Но в тот момент, когда он поднимался на галеру, сходни под 
ним подломились, и граф упал в воду. В этом месте было неглубоко, но Фиески 
потянули ко дну тяжелые доспехи и оружие, он не смог быстро освободиться от них 
и утонул.
      Мрак ночи, грохот и шум, раздававшиеся со всех сторон, не позволили 
восставшим сразу хватиться пропавшего предводителя. Так, ничего и не зная о его 
судьбе, они успешно овладели портом и галерами.
      Заговорщики, численностью до двухсот человек, рассеялись по улицам, 
призывая народ к восстанию и крича – «Фиески и свобода! Фиески и свобода!»
      Горожане были в ужасном смятении. Аристократы не спешили во дворец 
республики, ибо опасались, что их собственные дома и дворцы могут быть 
разграблены нежданно нагрянувшей чернью. Посол его императорского величества 
Карла V хотел бежать, но был вынужден по совету близких ему генуэзских грандов 
направиться во дворец, где уже собрались некоторые отважные сенаторы. Самые 
храбрые из них даже сделали вылазку из дворца во главе отряда солдат, но, 
столкнувшись с заговорщиками, тотчас отступили. Тогда сенаторы решили 
прибегнуть к хитрости и послали нескольких депутатов из своего числа выяснить, 
что же стало причиной беспорядков.
      Между тем, услышав о смерти графа Фиески, власти воспрянули духом. Были 
отданы приказы гвардии и народу защищать законное правительство. Пыл 
заговорщиков начал угасать, и многие даже покинули их ряды при первом же 
известии о трагической кончине графа. Восставшим обещали полное прощение, если 
они сложат оружие. Не приняв этого условия, Джироламо Фиески, брат Джованни 
Лодовико, удалился в Монтобио. Некоторые из главных заговорщиков перебрались во 
Францию.
      Тело несчастного графа Фиески было найдено только четыре дня спустя и по 
приказу Андреа Дориа брошено в море. Сам адмирал, после того, как все 
успокоилось, вернулся во дворец На следующий день, выступая в правительстве, он 
горячо убеждал собрание сурово покарать виновных, настаивая на том, что 
безнаказанность в такого рода делах нанесет величайший вред Республике.
      Акт о всеобщем прощении был отменен. Великолепный дворец графов Фиески 
сровняли с з