ющего национальной гвардией Саудовской Аравии принца Абдаллы, 
который при встрече с одним из высокопоставленных арабских гостей за неделю до 
покушения на Садата заявил: «Мы считаем, что Садат скоро сойдет с арены…» Это 
заявление можно толковать повсякому. Западногерманский журнал «Шпигель» 
информировал своих читателей о том, что палестинские руководители через 
посредников известили египетского президента о готовящемся покушении, после 
чего Садат отказался от намеченного очередного визита в Европу. Эти слухи 
обратили на себя внимание прежде всего потому, что отношения между главой 
Египта и палестинцами были отнюдь не теплыми, учитывая переговоры в КэмпДэвиде 
о так называемой автономии для палестинцев. Один из египетских министров 
вспоминает слова Садата, сказанные им в тот момент, когда его предупредили о 
маневрах исламских фундаменталистов: «Все до единого мои знакомые, их имена 
известны. В конечном итоге это мои дети…» Вскоре он дал приказ арестовать 
многих из своих «детей». Но большинство осталось на свободе.
      Обозреватели до сих пор указывают на множество «белых пятен» в деле об 
убийстве Садата. Напрашивается невольное сравнение с Далласом: чем больше 
занимались расследованием убийства Джона Кеннеди, тем туманнее становилась 
картина покушения. Вот лишь некоторые моменты того каирского вторника.
      Группой заговорщиков руководил старший лейтенант альИсламбули, брата 
которого арестовали 3 сентября как члена экстремистской исламской организации. 
В связи с арестом брата и самого старшего лейтенанта подвергли «строжайшей 
проверке», но не нашли ничего, компрометирующего. Действительно ли было 
проведено следствие? И если да, то каким образом ему удалось избежать 
разоблачения?
      Каким образом удалось заговорщикам обойдя многократные проверки пронести 
боеприпасы и гранаты на площадь, где шел парад?
      Согласно уставу египетской армии, за день до парада солдаты не имеют 
права покидать казарму даже в случае внезапной болезни. – Каким образом удалось 
дать увольнительные солдатам, заменив их неизвестными резервистами? Как 
проникла эта группа через кордон усиленного контроля и вышла на парад?
      Военный министр издал в свое время приказ, согласно которому во время 
парада запрещено останавливаться перед главной трибуной любому виду транспорта. 
В случае остановки по машине должен быть открыт огонь, не дожидаясь особой 
команды. Почему не был выполнен этот приказ?
      Телохранители занимали выгодные позиции по краям трибуны. Однако по 
показаниям свидетелей установлено, что они покинули свои посты за шестьдесят – 
тридцать секунд до того, как раздались первые выстрелы. Почему?
      Как могло произойти, что при отличной организации покушения не сработали 
некоторые гранаты и, таким образом, только президент был смертельно ранен? 
Можно ли объяснить это случайностью?
      Имели ли под собой почву распространяемые в Каире слухи о том, что 
заговорщики поддерживали связь с некоторыми лицами из контрразведки?
      Все эти вопросы легче поставить, нежели найти на них ответ.
      Можно ли после этого назвать покушение случайностью? Вероятно, в любом 
случае антисадатовские выступления вылились бы наружу, поставив под угрозу если 
не физическое, то политическое существование президента.
      В то время, когда раздались выстрелы, рядом с Садатом сидели два 
человека: Хосни Мубарак и Абу Газаль. В первом варианте официального сообщения 
говорилось, что террористическая группа исламских фундаменталистов намеревалась 
уничтожить все высшее руководство Египта. Главный подсудимый – старший 
лейтенант альИсламбули через своего адвоката просил пригласить Мубарака на 
заседание суда в качестве свидетеля. Судья отклонил просьбу защиты. Офицер 
указывал, что они могли убить и вицепрезидента и военного министра, но им 
нужен был лишь президент. Дальше в показаниях говорится, что когда 
альИсламбули подбежал к трибуне, то крикнул Абу Газалю: «Отойдите в сторону, 
мне нужна эта собака!» В дальнейшем подчеркивалось, что участники заговора 
покушались исключительно на жизнь Садата, остальные были невинными жертвами.
      Говорят, что тайные встречи альИсламбули и его сообщников, состоявшиеся 
21, 24 и 26 сентября, были прослушаны и даже запечатлены на кинопленку. На этих 
совещаниях было решено раздобыть оружие и убить Садата. Вроде бы эти материалы 
были положены на стол президента, но он не обратил на них никакого внимания. 
Вероятно, египетский президент не верил подобным документам, ведь они были 
реальным опровержением слов Садата, что «сыновья» обожают его.
      Однако эти документы не попали в руки Мубарака. Вицепрезидент яснее 
видел создавшееся положение, более того, отдавал себе отчет в опасности 
экстремистских выступлений исламских фанатиков. В Каире считали, что 
окончательный вид многим импровизациям Садата придавали Хосни Мубарак и министр 
иностранных дел Бутрос Гали, но, видимо, далеко не все документы попадали 
непосредственно к ним.
      На одной из каирских военных баз состоялся процесс по делу участвовавших 
в покушении на Садата. Обвинительное заключение в 450 страниц было написано 
довольно быстро, можно было начать суд, но он откладывался изза сорокадневного 
траура. Двадцать четыре обвиняемых заняли места за стальной решеткой на скамье 
подсудимых.
      Хроника этого процесса полна пробелов. Поскольку речь шла о национальных 
интересах, суд заседал при закрытых дверях, публика туда не допускалась. 
Процесс был полон театральных жестов, обвиняемые гордо сознавались в убийстве 
президента, изза решеток раздавалось: «Шаллах акбар!» («аллах велик!»). 
Выяснилось, что заговорщики хотели создать в Египте исламскую республику. 
Участники заговора не были едины в том, нужно ли убивать одного только Садата 
или же следу