рал Фельгибель, который должен был по телефону сообщить на 
Бендлерштрассе об удаче покушения, к ужасу своему, увидел: покрытый гарью, в 
обгорелом и изодранном в клочья мундире, опираясь на Кейтеля и ковыляя, Гитлер 
выходит из дымящегося барака! Кейтель довел Гитлера до своего бункера и 
приказал немедленно вызвать врачей Гитлер получил ожоги правой ноги, у него 
обгорели волосы, лопнули барабанные перепонки, правая рука была частично 
парализована, но в целом травмы оказались легкими. В момент взрыва между ним и 
миной оказались массивная тумба и тяжелая крышка стола, и это смягчило удар.
      Из числа участников совещания один – стенографист Бергер – был убит на 
месте; трое других – полковник Брандт, генерал Кортен, начальник штаба 
оперативного руководства ВВС, генераллейтенант Шмундт, шефадъютант вермахта 
при Гитлере и начальник управления личного состава сухопутных войск – вскоре 
скончались от полученных травм. Генерал Боденшац, офицер связи 
главнокомандующего ВВС при ставке фюрера, и полковник Боргман, адъютант Гитлера,
 получили тяжелые ранения Все остальные отделались легкими ранениями или же не 
пострадали.
      Ознакомление с расположением лиц, находившихся в помещении, показывает, 
что убиты или тяжело ранены оказались почти исключительно те, кто стоял справа 
от подставки стола Совершенно ясно: в результате того, что полковник Брандт 
переставил портфель с бомбой к правой стороне тумбы, направление взрыва в 
значительной мере изменилось. Только так можно объяснить, почему Гитлер, 
который к тому же в момент взрыва столь сильно наклонился над столом, что почти 
лежал на нем (он был близорук), остался в живых. Оправившись от шока, Гитлер и 
его окружение стали готовиться к намеченному на послеобеденное время визиту 
Муссолини в ставку Верховного главнокомандования.
      Увидев Гитлера живым, Фельгибель от условленного звонка в Берлин 
отказался. Ведь он должен был сообщить, состоялось ли покушение или нет. Но 
такая ситуация, что после произведенного покушения Гитлер уцелеет, 
предусмотрена не была. Нерешительность Фельгибеля подкрепил Штифф, принявший 
решение, что ввиду этого государственный переворот начинать не следует и теперь 
надо лишь позаботиться о безопасности – своей собственной и других заговорщиков.

      В 13 часов Штауфенберг достиг аэродрома. По дороге Хефтен демонтировал 
запасную бомбу и выбросил ее. В 13 часов 15 минут самолет поднялся в воздух и 
взял обратный курс на Берлин. В течение почти трех часов Штауфенберг был 
обречен бездействовать, и эти три часа оказались роковыми для предпринятого им 
дела. Что же произошло за эти три часа в Берлине – центре заговора?
      Бек, Вицлебен и другие военные руководители заговора вместе со своими 
гражданскими советниками утром 20 июля собрались на Бендлерштрассе у генерала 
Ольбрихта в управлении общих дел главного командования сухопутных войск.
      С 13.00 ожидали условного телефонного звонка из Растенбурга.
      В 14.00 было получено известие, что из ставки будет передано важное 
сообщение. Через полчаса Штауфенберг с берлинского аэропорта Рангсдорф по 
телефону доложил, что акция проведена успешно.
      Ольбрихт бросился к Фромму Сообщив о смерти Гитлера, он потребовал от 
него объявления боевой тревоги по всем частям армии резерва. Фромм связался по 
прямому проводу со ставкой. Кейтель объяснил ему, что Гитлер только ранен, и 
потребовал разыскать и арестовать Штауфенберга. После разговора со ставкой 
Фромм отказался поддержать заговорщиков и был ими арестован. Главнокомандующим 
армией резерва Вицлебен назначил Гепнера. Последний отчаянно трусил и не 
приступил к исполнению обязанностей, пока не выпросил. письменного приказа о 
своем назначении.
      Только после этого 50 телетайпов и 800 телефонных линий штаба армии 
резерва заработали, рассылая приказы приступить к выполнению «операции 
Валькирия» и заранее подготовленные дополнительные указания.
      В 16.00 части берлинского гарнизона, как и предусматривалось, приступили 
к занятию главных правительственных зданий столицы. Однако войск было слишком 
мало, а части армии резерва, вызванные в Берлин, к 17.00 лишь приближались к 
окраинам огромного города Среди командиров частей, стягивавшихся в Берлин, 
почти никто не был посвящен в планы заговора.
      Без войск заговорщики были бессильны.
      Через полчаса после покушения в «Волчьем логове» появился извещенный о 
происшедшем Гиммлер, который находился в своей ставке на озере Мауэрзее, и 
сразу же принялся за расследование. Геббельс, который в это время был в Берлине,
 получил после 13 часов телефонное сообщение, что произошло покушение, но 
Гитлер жив. Затем всякая связь между Растенбургом и внешним миром на два часа 
прекратилась. Гитлер приказал установить запрет на передачу любой информации из 
ставки. Это обстоятельство могло бы даже сыграть на руку заговорщикам, 
поскольку Фельгибель и без того имел задание не допустить никакой связи со 
ставкой.
      В 16 часов в ставку фюрера прибыл специальный поезд с Муссолини. Его 
встречали Геринг, Риббентроп, Дениц и другие нацистские главари. Гитлер 
хвастался, что спасен волей самого провидения, которое тем самым явно 
предназначило его для решения еще более великих задач. Остальные усердствовали 
в проявлениях верноподданнических чувств. Около 18 часов Гитлер проводил своего 
гостя на железнодорожную станцию.
      После отмены запрета на информацию и после отправки из Берлина первых 
приказов «Валькирия» в ставку стали поступать телефонные запросы командиров 
различных рангов. Постепенно здесь все определеннее складывалось впечатление, 
что развернулась гораздо более крупная, чем предполагали поначалу, акция. Около 
17 часов Гит