ового кандидата на пост наследника. Правящие круги склонялись к 
избранию одного из датских принцев, что впоследствии сулило объединение 
скандинавских государств с фактическим преобладанием Швеции. Вместе с тем шведы 
хотели провести избрание с учетом пожеланий всесильного Наполеона. Однако 
отправленный с этой целью в Париж лейтенант К.О. Мернер, выполнив свое 
официальное поручение через шведскую миссию, по собственной инициативе и 
частным образом предложил вакантный пост кронпринца маршалу Ж. Б. Бернадоту.
      Бернадот был известен как способный военный деятель и администратор с 
большим опытом. Привлекательность его кандидатуры в глазах шведов усиливалась 
его родством с Наполеоном. Кроме того, будучи французским командующим, а затем 
губернатором в Северной Германии, Бернадот приобрел популярность у шведского 
офицерства своим предупредительным отношением к пленным.
      Наполеоновский маршал, он же князь Понтекорво, дал свое предварительное 
согласие, намекая, что его поддержит и сам Наполеон. Император, официально 
одобрив датского кандидата, действительно выказывал предпочтение Бернадоту. 
Против кандидатуры датского принца теперь возражал и сам король Дании. В 
конечном счете правительство Швеции, а за ним и специальный комитет 
избирательного риксдага пересмотрели свои решения.
      21 августа 1810 года сын гасконского адвоката был избран наследным 
принцем под именем Карла Юхана и в октябре, приняв лютеранскую веру, прибыл в 
Швецию, где его усыновил уже крайне дряхлый Карл XIII. Принятый тем временем, 
после получения официального согласия Наполеона, закон о престолонаследии 
закрепил право на шведскую корону за мужскими членами дома Бернадотов.
      
ЗАГОВОР МАЛЕ
      
      Франция, Париж. Октябрь 1812 года 
      
      Из всех врагов Наполеона, включая таких соперников и политических 
противников, как Моро, Массена, Ожеро или Бернадот, генерал Мале был самым 
давним и самым непримиримым. Он принадлежал к древнему дворянскому роду. Во 
время революции Мале стал убежденным якобинцем. В ходе итальянской кампании 
генерал показал себя инициативным и бесстрашным командиром. За боевые заслуги 
его произвели в дивизионные генералы. Однако Бонапарт, придя к власти и хорошо 
зная прошлое Мале, не утвердил его в этом звании, оставив бригадным генералом.
      Ходили упорные слухи, что, будучи начальником дижонского военного лагеря, 
Мале, войдя в сговор с генералом Брюном, собирался арестовать Бонапарта во 
время инспектирования войск и не сделал этого только потому, что Первый консул 
в Дижон не поехал…
      В 1804 году в Париже был раскрыт так называемый «заговор предположений». 
Возмутителю спокойствия Мале удавалось какоето время скрываться от полиции, но 
затем оц угодил в тюрьме Ла Форс, откуда его перевели в клинику Дюбюиссона. 
Здесь «лечились» республиканцы, демократы и либералы, разошедшиеся во взглядах 
с режимом.
      Пользуясь своей относительной свободой, Мале через свою жену Дениз 
наладил с сообщниками переписку. Один из них, Демайо, сидевший в тюрьме Ла Форс,
 сообщил, что в той же тюрьме находятся люди, которые при осуществлении 
переворота могут оказаться незаменимыми. Что же касается установления контактов 
с ними, то здесь бесценную помощь Мале оказала Софи Гюго – мать знаменитого 
писателя и любовница отставного бригадного генерала Виктора Лагори, 
находящегося в тюрьме Ла Форс за участие в заговоре Пишегрю – Кадудаля. В 
соседней камере сидели генерал Гидаль, пытавшийся поднять восстание в Марселе и 
ожидавший военного суда, и корсиканский патриот Бокеямпе, человек решительный и 
пылкий – его арестовали по ошибке, вместо однофамильца.
      Поскольку Софи благодаря дружбе с Дениз знала в общих чертах о замыслах 
Мале и сочувствовала им всей душой, она заочно познакомила его с Гидалем, а 
Лагори генерал знал и раньше. К этой троице примкнул и Бокеямпе. Штаб восстания 
был создан.
      Мале стал подыскивать надежных людей на воле. В этом ему помог аббат 
Лафон Имея обширные связи, он познакомил генерала с капралом Жаком Огюстом Рато,
 сыном бордоского священника, и 28летним анжуйцем Андре Бутро, также выходцем 
из семьи священника. Еще одним участником заговора стал испанский монах Хозе 
Мария Каамано, пострадавший от произвола наполеоновских властей: заподозренный 
в шпионаже, он без суда и следствия просидел четыре года в тюрьме Ла Форс По 
поручению Лафона Каамано снял квартиру из трех маленьких комнат на улице 
СенПьер.
      22 октября, сразу после ужина, Мале и Лафон бежали из клиники. Рато и 
Бутро поджидали их в условленном месте. Через площадь Вогезов и улицу СенЖиль 
заговорщики благополучно добрались до глухого тупика СенПьер.
      На конспиративной квартире они занялись подделкой документов. Этим в 
основном занимался юрист Бутро. Лафон обновлял старые указы и воззвания. Мале 
составлял черновики, тщательно проверял переписанное и скреплял своей подписью. 
Наконец приготовления были закончены. Мале переоделся в генеральский мундир. 
Бутро получил трехцветную ленту комиссара, а Рато – мундир адъютанта.
      Все, кроме Лафона, поднялись. Аббат, сославшись на боль в ноге, решил 
пока остаться У него были другие планы, этой же ночью он бежал из Парижа.
      Мале в сопровождении своих спутников направился в центральную казарму. 
Командующий когортой Сулье был сильно простужен. Когда трое вошли в его комнату,
 он приподнялся на постели. «Генерал Ламот», – представился Мале. Это был 
экспромт. Мале вдруг сообразил, что на его мундире нашивки бригадного генерала, 
а он в качес