было тогда 36 лет. Возможно, что пресыщенному в любви и не слишком 
разборчивому в связях живописцу именно определенная ординарность, обыденность 
Ольги казались «экзотикой». К тому же он устал от бесконечных творческих 
терзаний, от внутреннего одиночества. В ту пору он искал в Ольге оазис 
спокойствия, пристанище, где он мог бы отдохнуть от вечного горения страстей и 
решения сверхзадач, которые ставил перед собой в живописи.
      Немаловажное значение имело и то, что Ольга была русской. В те годы 
Пикассо, великого революционера в искусстве, чрезвычайно интересовало все 
русское. Он даже собирался учить язык этой загадочной для него страны. Жадно 
читая газеты, он внимательно следил за развитием событий в России, Февральской 
революцией. Видимо, все это придавало в его глазах балерине особый 
романтическиреволюционный флер.
      Пикассо вскоре увлекся Ольгой, со всем присущим ему темпераментом. 
«Осторожно, – предупреждал его с усмешкой Дягилев, – на русских девушках надо 
жениться». «Вы шутите», – отвечал художник, который утверждал, что он остается 
хозяином в любой ситуации.
      В Риме артистов балета расселили в гостинице «Минерва», тогда как Дягилев,
 Пикассо, Кокто и Мясин, с которыми художника связывали приятельские отношения, 
остановились в отеле «Россия». Пикассо встречался с Ольгой каждый день. Вместе 
они совершали длинные прогулки по «вечному городу» и его музеям. Но балерина не 
спешила ответить на бурные чувства художника.
      Дягилев повез «Парад» в Мадрид и Барселону. За балетом – и Ольгой – 
последовал Пикассо. Он много рисовал ее в манере сугубо реалистической. На этом 
настаивала сама балерина, которая не любила непонятные ей эксперименты в 
живописи. «Я хочу, – говорила она, – узнавать свое лицо».
      В Барселоне Пикассо познакомил Ольгу со своей матерью. Она тепло приняла 
русскую девушку, ходила на спектакли с ее участием, но однажды предупредила: «С 
моим сыном, который создан только для самого себя и ни для кого другого, не 
может быть счастлива ни одна женщина». В Барселоне художник написал ее 
«испанизированный» портрет в мантилье, который подарил матери.
      12 июля 1918 года в мэрии 7го парижского округа прошла церемония 
бракосочетания Пабло Пикассо и Ольги Хохловой. Оттуда они отправились в русский 
собор Александра Невского.
      После свадьбы молодожены перебрались в большую квартиру в самом центре 
Парижа на улице ЛяБовси, неподалеку от галереи, где он выставлялся. Ольга была 
прирожденной хозяйкой и принялась обставлять квартиру, руководствуясь своим 
вкусом. Пикассо не вмешивался. Он ограничивался тем, что навел беспорядок в 
мастерской этажом ниже, разложив где попало коллекцию разных предметов и 
расставив прямо у стен свои работы и картины Ренуара, Матисса, Сезанна, Руссо.
      Пикассо вместе с молодой женой повсюду оказывался в центре внимания, 
художник постепенно втягивался в вихрь светской жизни. Он заказал себе 
множество костюмов, стал носить безупречный смокинг, золотые часы в кармашке 
своего жилета, не пропускал ни одного званого обеда. В течение нескольких 
недель человек, который до этого вел жизнь богемную, стал настоящим денди, как 
его друг Стравинский, некогда вызывавший его восхищение панталонами горчичного 
цвета.
      Но и Пикассоденди не утратил своей огромной работоспособности, 
стремления к совершенству. Он писал портреты Дягилева, Стравинского, Бакста, 
Кокто. Ольгу он нарисовал для своей первой литографии, которая была 
использована для пригласительного билета на его выставку.
      Постепенно необузданная художественная натура Пикассо приходила в 
противоречие с той светскоснобистской жизнью, которую ему приходилось вести. С 
одной стороны, он хотел иметь семью, любил жену. Но вместе с тем постепенно 
зрел конфликт с Ольгой, вызванный тем, что художник не хотел обременять себя 
условностями, которые мешали его творчеству. Он стремился оставаться полностью 
свободным человеком и был готов во имя этого пожертвовать всем остальным.
      4 февраля 1921 года у них родился сын Поль (Пауло). В 40 лет Пикассо 
впервые стал отцом. Это событие взволновало его, неожиданно для самого себя 
наполнило гордостью. Он делал бесконечные рисунки своего сына и жены, помечая 
на них не только день, но и час. Все они выполнены в неоклассическом стиле, а 
женщины в его изображении напоминают олимпийские божества.
      Ольга стремилась безраздельно завладеть мужем и время от времени 
устраивала сцены ревности без всяких на то оснований. Уставший от бессмысленной 
светской жизни, Пикассо замкнулся в себе и словно отгородился от жены невидимой 
стеной. В сущности, всю его жизнь главной страстью было творчество, во имя 
которого он был готов пожертвовать всем. Он часто рассказывал о французском 
художникекерамисте Бернаре де Палиси, жившем в XVI веке, который для 
поддержания огня в печи во время обжига бросал туда свою мебель. Пикассо очень 
любил эту историю и видел в ней настоящий пример «горения» во имя искусства. 
Сам он утверждал, что бросил бы в печь и жену, и детей – лишь бы не угас в ней 
огонь.
      В январе 1927 года на улице, в толпе, выходящей из метро, Пикассо увидел 
красивую девушку с сероголубыми глазами. Он словно видел ее раньше – в своем 
воображении и на своих полотнах. «Он схватил меня за руку и сказал: "Я Пикассо! 
Вы и я вместе совершим великие вещи"», – вспоминала впоследствии МариТерез 
Вальтер. Ей было тогда 17 лет. Она ничего не знала ни об искусстве, ни о 
Пикассо. Ее интересы были совершенно другими – плавание, гимнастика, велосипед, 
альпинизм.
      «Началось самое большое сексуальное увлечение в жизни Пикассо, не знающее 
ни границ, ни табу, – писала американка Арианна СтасинопулосХаффингтон, автор