Долго не могли найти актрису на роль студентки, комсомолки, спортсменки 
Нины. Гайдай предъявлял строгое требование: «Девушка должна сразу же обратить 
на себя внимание». Ассистенты привозили фотографии со всех концов страны, было 
сделано свыше пятисот фотопроб.
       Наталью Варлей «открыл» режиссёр Георгий ЮнгвальдХилькевич (будущий 
автор «Д'Артаньяна и трех мушкетёров»). В Одессе во время гастролей Московского 
цирка он обратил внимание на красивую девушкуканатоходку. Под самым куполом, 
балансируя на подвешенной трапеции, Наталья Варлей отбивала ритмы испанских 
танцев. Режиссёр тут же предложил ей главную роль в своём фильме «Формула 
радуги». Но худсовет её не утвердил, и она сыграла лишь эпизодическую роль.
       С первых же кинопроб Варлей неожиданно для всех заставила пойти осла. 
«Как она заставила его пойти — это у неё надо спросить», — удивлялся Александр 
Демьяненко.
       Если трюковые эпизоды давались молодой актрисе довольно легко, то с 
игровыми сценами дело обстояло гораздо сложнее. «Она ничего не умела делать в 
кино, — вспоминал Гайдай, — но был в ней природный артистизм, которому 
подвластно многое. Кроме того, она отлично выполняла все трюки, а их немало в 
картине».
       Натурные съёмки проходили большей частью в Крыму. Вся съёмочная группа 
помогала юной актрисе почувствовать роль. Так, в одном эпизоде героиня Варлей 
должна была несколько минут заразительно хохотать. Никулин, Вицин и Моргунов, 
понимая трудность момента, во время съёмки вдруг задрали майки и стали чесать 
животы, делая при этом смешные гримасы. Дубль сняли весело и легко.
       Варлей вспоминала: «За лёгкостью и весёлостью приключений моей героини 
скрыты тяжёлый труд и бесконечные репетиции… Все трюки я выполняла 
самостоятельно: ныряла в воду, мчалась на машине. Когда работали над эпизодом, 
где я наезжаю на живую цепочку из моих преследователей, перекрывающих дорогу, я 
должна была резко затормозить у определённой линии перед кинокамерой. 
Репетируем — все получается. Начинаем снимать — в последний момент тормоза 
отказывают… Машина остановилась в какихто сантиметрах от оператора. Может, 
потомуто фильм получился таким захватывающим. Мне было тогда 19, и я не 
задумывалась о риске…»
       Когда Варлей прыгала в ледяную воду, её снимали крупным планом. Нырнув и 
проплыв метров тридцать, Наталья выбиралась на берег, там её растирали спиртом 
и укутывали в одеяло.
       А вот Демьяненко едва не пострадал в эпизоде, когда его герой Шурик в 
спальном мешке плывёт по реке. В одном из дублей страховщики, которые должны 
были в определённом месте перехватить спальный мешок с Демьяненко, не сумели 
этого сделать, и поток понёс актёра дальше. Пришлось организовать погоню. К 
счастью, через несколько десятков метров спальный мешок с Демьяненко удалось 
поймать.
       В «Кавказской пленнице» немало актёрских удач. Прекрасно сыграл роль 
Саахова Владимир Этуш. В противовес весёлой тройке для создания большего 
комического эффекта он был на экране всё время серьёзен. «Гайдай хотел, чтобы 
Саахов был гротесковым, пародийным, — рассказывал Этуш. — Я понимал его. Но не 
мог с этим согласиться. Важен в этом смысле был наш спор с Гайдаем по поводу 
сцены, когда Саахова, незадачливого жениха, героиня фильма Нина обливает вином. 
Гайдай предлагал в этом эпизоде максимум эксцентрики. Я же предложил 
серьёзность. Ведь мой Саахов серьёзен, он не понимает, как можно отвергать его 
ухаживания. Сцену отсняли, и единственной уступкой Гайдаю остался цветок за 
ухом, который, однако, лишь подчёркивал мою серьёзность, и это — я был счастлив 
убедиться — дало нужный комический эффект…»
       Летучая фраза «Шляп сними!», как и многие другие, родилась по ходу 
съёмок.
       Запомнился в небольшой роли Джабраила Фрунзик Мкртчян. Однажды ему на 
помощь пришёл Никулин. В одном из эпизодов герой Мкртчяна замечает, что в 
соседнем районе украли члена партии. Начальство засопротивлялось. «Так нельзя. 
Такие слова. Да ещё с такой подозрительной интонацией…» Тогда Юрий Никулин 
предложил: «Давайте я скажу, у меня нет акцента, стало быть, и интонация будет 
другая…» Удивительно, но фраза, сказанная Никулиным, прошла.
       За каждый придуманный актёрами трюк Гайдай расплачивался с ними 
шампанским. Говорят, что в итоге Никулин заработал 24 бутылки, Моргунов — 18, а 
Вицин всего лишь одну, потому что не любил шампанское. На самом деле трюков он 
придумал в фильме не меньше своих партнёров.
       Вот что говорил сам Вицин: «Помните эпизод, когда мною вышибают дверь и 
я улетаю в окно? Я добавил один штрих — Трус летит и кричит „Поберегись!“ Или 
ещё одна импровизация — когда я бегу за Варлей и пугаюсь упавшего с неё платка. 
Вроде бы мелочь, но почемуто зрители очень хорошо этот момент запомнили. А я 
просто шёл от образа — раз Трус, значит, должен всего бояться, даже платка. Я 
также придумал сцену с огурцом во время погони за нами Шурика на дрезине. Я 
пуляю из рогатки, огурец остаётся в руках, а рогатка улетает. Но самая моя 
любимая находка — это „стоять насмерть“. Помните, когда мы втроём, взявшись за 
руки, перегородили дорогу Варлей? И я бьюсь в конвульсиях между Моргуновым и 
Никулиным. Вот мне до сих пор эту сценку все напоминают…»
       В фильме есть эпизод, где знаменитая троица попивает пивко.
       — Жить, как говорится, хорошо! — восклицает Трус.
       — А хорошо жить — ещё лучше! — замечает Балбес.
       — Точно! — авторитетно подтверждает Бывалый.
       В этой сцене Вицину, как и двум другим его приятелям, надо было 
заниматься тем, что написано в сценарии, а именно: пить пиво. Но Вицин был