Париж 22 августа 1834 года, считая свою мисси| успешно выполненной. Он писал 
сестре короля Аделаиде: "В течение че рех лет мы извлекли из Англии все, что 
она 
могла нам дать полезного". <

13 ноября 1834 года Талейран направил королю прошение об отстав" Он писал Луи 
Филиппу, что теперь может спокойно уйти с политическе сцены, поскольку "добился 

для Июльской монархии права гражданства,! Европе". Отставка была принята.

Вершинами в биографии Талейрана-дипломата явились Венский кон| ресс и 
Лондонская 
конференция пяти держав. В обоих случаях французск представитель самостоятельно 

принимал решения и претворял их в жизя считая, что "терпение должно быть одним 
из первых принципов в искус ве переговоров". Умение опереться на малые страны в 

борьбе против "кру ных хищников", правильный выбор союзников, готовность пойти 
на ча тичные уступки во имя достижения основных целей - вот некоторые суп 
ственные элементы его дипломатической тактики.

Талейран говорил, что министру иностранных дел "необходимо име своеобразный 
инстинкт, быстрег^одсказывающий, как вести себя, и не,, ющий подвергнуться 
компрометации до начала каких бы то ни было пер говоров. Ему нужна способность 
выглядеть чистосердечным, оставая непроницаемым; быть сдержанным с видом 
небрежности и осторожное даже в выборе своих развлечений; но задавая 
неожиданные 
для собеседнй ков вопросы, ему следует быть естественным и иногда казаться 
наивныЦ одним словом, в течение двадцати четырех часов он не должен ни вение 
переставать быть министром иностранных дел".

За два года до смерти Талейран писал: "Дожив до 82 лет, обозревая мысленно 
столь 
многочисленные деяния моей долгой политической жизни и Обдумывая их перед 
вступлением в смертный чертог, я прихожу к следующему выводу. Среди всех 
правительств, которым я служил, нет ни одного, от которого я получил бы больше, 

чем я дал. Я не отрекся ни от одного правительства, прежде чем оно не 
отрекалось 
само от себя. Я не ставил ни интересы какой-либо партии, ни собственные 
интересы 
на одну чашу весов с подлинными интересами Франции, которые, впрочем, по моему 
разумению, никогда не противоречат истинным интересам Европы".

На протяжении последних 25 лет рядом с ним постоянно находилась молодая женщина.
 
Это была герцогиня Курляндская, графиня Доротея Эдмон де Перигор, жена его 
племянника. Она была на 39 моложе Талейрана. Графиня обладала обширными 
знаниями 
в области историй и политики. Ни'Талейрай, ни Доротея, ставшая в 1814 году 
герцогиней Дино, не были разведены.

В последние часы своеЛ жизни Талейран примирился с церковью. Дрожащей рукой он 
подписал заявление и письмо папе Григорию XVI, в которых сообщил о своем полном 

признании "доктрины и дисциплины церкви, ее решений и суждений Святого престола 

относительно церковных дел во Франции". Вскоре после подписания покаянных 
документов к умирающему приехали Луи Филипп и его сестра Аделаида. Теперь все 
земные дела князя Беневентского - и духовные, и мирские - были приведены в 
полный порядок. Через несколько часов после Королевского визита 17 мая 1838 
года 
Шарль Морис Талейран-Перигор скончался. Он прожил 84 года 3 месяца и 15 дней. 
Редкое, особенно по тем временам, долголетие.

После траурной церемонии в Париже забальзамированное тело покойника, согласно 
его завещанию, перевезли в фамильный склеп в Балансе.

Талейран умел разбираться в людях и предвидел, что молодой честолюбивый поэт и 
дипломат Ламартин станет министром иностранных дел. В беседах с Ламартином в 
Лондоне в 1831 году он рассказывал: "Меня считают аморальным и макиавеллическим,
 
а я лишь невозмутимо горд. Никогда не давал я коварных ответов какому-нибудь 
правительству или монарху; но я не иду на дно вместе с ними. После 
кораблекрушения нужны рулевые для спасения утопающих. Я хладнокровен и веду их 
в 
какой-либо порт; неважно, что это за порт, лишь бы он укрывал от бури; что 
стало 
бы с экипажем, если бы все утонули вместе с рулевым?"