взвесить все обстоятельства дела, предусмотреть все негативные последствия 
политических поступков. Любопытно также, что он никогда не подписывался титулом 

барона и графа, а всегда просто: Андрей Остерман. Как для руководителя внешней 
политики, для него было характерно Развитое чувство равновесия, расчетливость и 

- главное - стремление оставить России поле для дипломатического маневра, а 
соответственно - для , ^мостоятельной политики. "Наша система, - писал Остерман 

в 1727 году, - должна состоять в том, чтобы убежать от всего, что могло бы • 
Час 
в какие проблемы ввести".
После кончины великого канцлера графа Головкина, последовавшей ' января 1734 
года, граф Остерман вступил в Главное управление иностран-I Чым департаментом и 

в декабре того же года заключил в Санкт-Петербурге
218

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ<

с английским резидентом Рондо трактат в 30 статьях о дружбе и взаимнс торговле 
на 15 лет.

В 1736 году императрица объявила войну Порте. Частые нападет крымских татар на 
российские границы явились тому причиной. Некот рые из российских политиков, и 
прежде всего граф Остерман, были пр тив этой войны. Он доказывал, что Россия не 

может извлечь из это| выгод, война приведет к значительным военным потерям и 
большим ф| нансовым издержкам. Предположения графа Остермана оправдалис Россия, 

помимо некоторого расширения границ и блистательных хов оружия своего войска, 
никакой существенной выгоды от войны 1 Портой не получила. Воина завершилась в 
1739 году. Изданный в февр ле 1740 года манифест о заключенном с турками мире 
был сочинен гр фом Остерманом. Он получил от императрицы Анны Иоанновны сере? 
ряный сервиз, бриллиантовый перстень и пенсию в 5000 рублей, сверх п^ лучаемого 

им жалованья.

У Остермана не было друзей или добрых знакомых, что и немудрено • общение с ним,
 
по единодушному мнению, было крайне неприятно, был очень скуп и нечистоплотен. 
Комнаты его отличались дурным убра^ ством, а служители были одеты как нищие. 
Серебряная посуда, которую < каждый день употреблял, больше походила на 
оловянную.

Супруги Остерман имели двоих сыновей и одну дочь - графиню Ащ Андреевну, 
которая 
была замужем за генерал-аншефом Матвеем Андрееве чем Толстым. Старший сын граф 
Федор Андреевич дослужился до генера поручика. Он был действительным тайным 
советником, сенатором. Друг сын, граф Иван Андреевич, поднялся еще выше, став 
канцлером Россш

Скрытность, лживость и лицемерие Остермана стали притчей во языце а не особенно 

искусное притворство - поводом для анекдотов. В мину риска, когда нужно было 
высказаться о чем-либо определенно или подписа требующий особой 
осмотрительности 
документ, Остерман внезапно и • ко заболевал. У него начиналась подагра, 
мигрень, ревматизм или что-нибу| другое. Он жалобно стонал, укладывался в 
постель, и вытащить его оттуд было невозможно. Не без сарказма Бирон писал в 
апреле 1734 года посланник России в Варшаве графу Кейзерлингу: "Остерман лежит 
с 
18-го февраля и ] все время один только раз брился, жалуется на боль в ушах, 
обвязал себе лип и голову. Как только получит облегчение в этом, он снова 
подвергнется по дагре, так что, следовательно, не выходит из дома. Вся болезнь 
может быт такого рода: во-первых, чтобы не давать Пруссии неблагоприятного 
ответа.| во-вторых, турецкая война идет не так, как того желали бы".

В последние годы царствования Анны Иоанновны (с 1736 года) Остер ман редко 
выезжал из дому, под предлогом, что не мог ходить от сильно| подагры. Однако же 

притворная болезнь от сидячей его жизни превратилас в настоящую, так что он 
оставлял кресла свои и ездил во дворец по одний только чрезвычайным случаям, и 
когда специально за ним присылали.

В 1740 году, после смерти Анны Иоанновны, свержения Бирона, отстав ки Миниха и 
установления регентства Анны Леопольдовны, Остерман шил, что наступил его час, 
и, пользуясь особым доверием правительниц" выдвинулся в руководители 
государства 
- фактически стал главой правитель ства. Эта должность, как и чин высшего