Нантский эдикт юридически оформил права католиков и протестантов и король 
выступил гарантом этих прав. Провозглашался принцип вероте| пимости как главный 

в монаршей политике. Кроме того, для Генриха эдикт стал единственной 
возможностью закрепить свою победу.

В конце 1599 года Генрих IV получил долгожданный развод с Маргари той Валуа и 
уже через год взял в супруги Марию Медичи, племянницу велк кого герцога 
Тосканского Фердинанда и кузину Екатерины Медичи. Бу не изменил традиции 
французских королей брать в жены итальянок. Из-а начавшейся войны с Савойей 
летом 1600 года церемония бракосочеташ прошла в отсутствие жениха. В феврале 
1601 года во Франции появилас новая королева, не говорившая по-французски.

Мария Медичи смогла сделать Генриха IV счастливым отцом, подари ему четырех 
наследников. Однако брак не изменил привычной жизни кор ля. Невольник женщин не 

мог отказаться от своих прежних увлечений всегда был готов к новым. Следуя 
главному правилу в отношениях с же ищи нами - "не отдаваться им во власть", 
Генрих IV не разрешал фаворитка*! вмешиваться в государственные дела и 
руководить собой.

Между тем Генрих IV слыл хорошим отцом: он обожал всех своих детей включая 
незаконнорожденных. А день рождения наследника престола бу дущего Людовика 
XIII27 сентября 1601 года стал национальным празднике торжественность которому 
придавало то обстоятельство, что Франция знала дофина со времен Генриха II.

Все его указы и прежде всего Нантский эдикт встречали в штыки. Па рижский 
парламент и вслед за ним провинциальные судебные палаты отк зывались 
регистрировать решения короля. Генриху IV приходилось личь являться в парламент 

и требовать удовлетворения. 7 января 1599 года заявил в Парижском парламенте по 

поводу Нантского эдикта: "Вы сделав

ГЕНРИХ IV

135

те это не только для меня, но также для себя и для пользы мира. Я сделал мир 
вне, я хочу сделать его внутри. Вы должны мне повиноваться, как все мои 
подданные. Те, кто ослушаются моего приказа, должны знать, что это • путь на 
баррикады, к убийству короля. Я разрублю корень зла и сопротивления. Я взойду 
на 
стены городов, я буду взбираться на баррикады, которые не так уж высоки". Идея 
компромисса, которую пытался провести в жизнь Бурбон, чаще отвергалась, чем 
находила понимание.
Политики - современники Генриха IV и в первую очередь его главный помощник 
Сюлли 
- постоянно подчеркивали, что захватывать стоит лишь то, что можно сохранить. 
Могущество государства имеет свои границы: перейдя их, оно вызывает против себя 

объединенные силы врагов и завистников. Сюлли в своих знаменитых мемуарах 
"Принципы государственного хозяйства" писал: "Каждый король Франции скорее 
должен думать о том, чтобы приобрести друзей и союзников, крепко связанных с 
ним 
общностью интересов, - а это самая надежная связь, - чем навлекать на себя 
неутолимую ненависть и вражду проектами, превосходящими его собственные силы". 
"Ты стремишься, - говорит замечательный французский дипломат Этьен Паскье в 
своем диалоге между философом и государем, - дать хорошие границы твоему 
государству; надо, чтобы ты сначала установил должные границы своим надеждам и 
вожделениям".
Где же искать эти границы? Сюлли хорошо знает, что Карл Великий восстановил 
империю и что при Капетингах Франция была заключена в "узкие государственные 
границы, в каких она и по сей час находится". Он констатирует, что у Франции на 

юге есть естественная граница - это Пиренеи. Он считает, что возвратить Франции 

ее былую славу - значит вернуть "соседние территории, некргда ей 
принадлежавшие", то есть Савойю, Франш-Контэ, Лотарингию, Геннегау, Артуа, 
Нидерланды. "Но можно ли притязать на все это, не вызвав ненависти врагов и 
разорительных войн? А у самих французских королей такое честолюбие, которое для 

Франции страшнее всей ненависти иностранцев". Франция сыта: она достаточно 
сильна, чтобы никого не бояться и быть страшной для всех.
Однако и сам Сюлли мечтал о гегемонии Франции над цивилизованным миром, над 
всеми христианскими народами. Отсюда ведет свое происхождение один проект 
международного соглашения, авторство которого Сюлли приписывал своему королю. 
"Великий замысел" Генриха IV состоял в том, чтобы низвести Габсбургов до уровня 

государей одного Пиренейского полуострова, прогнать турок и татар в Азию,