пререканий по поводу отделки Павловского дворца, когда мастер непреклонно 
настаивал на своем мнении, что нельзя «раздражать Павла Петровича, это может 
плохо кончиться».
      Три года Камерон был в опале. Лишь в августе 1800 года архитектора вновь 
приняли на государственную службу. Его поселили в той же оранжерее, но в другой 
ее половине, которая ранее составляла часть квартиры Буша. Мастеру поручили 
работы, правда, уже только в Павловске, а не в Царском Селе, где ничего не 
строили в тот период, и, напротив, разобрали близкий к окончанию монументальный 
Храм Памяти – последнее произведение Камерона в ансамбле. Зодчий создает 
знаменитый павильон «Трех граций», проектирует Елизаветин павильон в Павловском 
парке. Но вскоре обстоятельства его жизни снова решительно меняются.
      В 1803 году Камерон был назначен Адмиралтейским архитектором. Теперь уже 
навсегда он покидает Царское Село и переселяется в Петербург. Для него 
начинается жизнь, полная хлопот и мелких административных дел, которые вряд ли 
могли его интересовать. Одновременно мастеру поручали составление проектов 
крупных сооружений, таких как Андреевский собор в Кронштадте или новая 
застройка района Галерной гавани на Васильевском острове.
      По должности Камерону полагалась казенная квартира, и ее выделили для 
него в Инженерном замке. Двор избегал это сооружение, связанное с 
воспоминаниями о недавней насильственной смерти Павла I, и использовался дворец 
самым необыкновенным образом. Его превратили в «общежитие», где отдельные залы 
и апартаменты были отданы различным чиновникам инженерного ведомства.
      Благодаря крупному военному инженеру и библиофилу Сухтелену архитектор 
вошел в дружеский круг петербургских инженеров, строителей, художников. В 
середине 1800х годов он снова обрел общество тех, кто, насколько можно судить 
по отрывочным воспоминаниям, разделял его устремления и ценил его талант. 
Причем и в это время он жил сравнительно спокойно, особенно после отставки, 
последовавшей 25 мая 1805 года.
      Камерон умер в Петербурге в конце 1811 года, незадолго до начала войны с 
Наполеоном.
      
ДЖАКОМО КВАРЕНГИ 
(1744–1817)
      
      20 сентября 1744 года у представителей двух известных итальянских семей 
Джакомо Антонио Кваренги и Марии Урсулы Рота родился второй сын, названный в 
честь отца Джакомо Антонио. Это произошло в живописном маленьком селении 
Капиатоне округа Рота д'Иманья, входящего в провинцию североитальянского 
города Бергамо.
      Как писал позднее сам зодчий, он «с детских лет показывал самое искреннее 
призвание к художествам», однако родители готовили ему другую карьеру. В семье 
существовал давний обычай: в случае, если родятся три сына, два из них должны 
принять сан священнослужителя, а так как Джакомо был из трех сыновей вторым, то 
родители настаивали на соблюдении устоявшейся традиции и рассчитывали на то, 
что он обязательно облачится в рясу. Начальное образование Джакомо получил в 
самом значительном и известном в Бергамо коллеже «Милосердие». Отец настоял, 
чтобы он изучил философию и юриспруденцию. Кваренги вспоминал: «…не могу 
достаточно выразить отвращение, с которым я предавался таким занятиям. Но не 
буду отрицать, что в курсе риторики я чувствовал особенную склонность к поэзии 
и что мне до крайности нравились три изящнейших латинских поэта – Катулл, 
Тибулл и более всех Вергилий, из которых я перевел в итальянских стихах 
несколько произведений… но наклонность, сильно влекшая меня к художествам, не 
позволявшая, чтобы я стал ни поэтом, ни философом, ни духовным лицом, была 
причиною того, что я извлек мало или совсем не извлек плодов из таких 
упражнений».
      Видя увлеченность сына изобразительным искусством, отец Кваренги решил 
предоставить сыну возможность учиться рисованию у лучших художников города 
Бергамо – Паоло Бономини и Джованни Раджи. Однако Кваренги был недоволен их 
руководством, считая их манеру устаревшей.
      В это время юноша попал под влияние нежелательной, по мнению отца, 
компании. Стремясь изолировать сына от дурных друзей, родители стали оказывать 
на него сильное давление, добиваясь даже того, чтобы он удалился в монастырь 
СанКассино.
      Но, в конце концов, сдался отец. Он согласился с настойчивым желанием 
сына. Кваренги уехал в Рим. Там в течение первых четырехпяти лет он 
неоднократно менял творческие мастерские и не получил систематических знаний ни 
по живописи, ни по архитектуре, однако, как можно понять из его слов, 
архитектурные мастерские были удобным местом для рисования. Именно рисунок 
являлся той главной областью его творчества, которую Кваренги непрестанно 
развивал.
      Полный сомнений относительно правильности методов изучения архитектурного 
искусства, преподносимых его римскими учителями, Кваренги натолкнулся однажды 
на знаменитый трактат архитектора Андреа Палладио «Четыре книги об архитектуре».
 Он нашел близкую и созвучную его мировоззрению методику творчества и раскрытие 
тектоники зодчества.
      В конце 1760х годов от ирландского скульптора Кристофера Юкстона, 
совершенствовавшегося в Риме, Джакомо получил заказ на проекты двух особняков 
«для английских господ» и выполнил поручение с успехом «к удовольствию 
названных господ». После этого он разработал проекты каминов, а также таких 
утилитарных зданий, как склады, тоже для англичан. Вскоре Кваренги получил