почти уничтожают его массу.
      Однако изящная умеренность как будто изменяет архитектору, когда он 
планирует некоторые внутренние помещения дворца. По контрасту их пышность 
кажется еще внушительнее. Вся она как бы сосредоточилась в центральном 
Мраморном зале – двусветном, занимающем два этажа и объединяющем две анфилады 
помещений.
      Замысел Зеркального кабинета основан на кажущемся расширении пространства 
в зеркальных отражениях. Небольшой зал Гротесков заполнен причудливейшими 
извивами орнамента, точно пляшущего по стенам и потолку, сплетающего и 
расплетающего свои тонкие усики. Хотя узор сам по себе графичен, его так много, 
что начинает теряться реальное ощущение плоскости. Так, в интерьерах Нижнего 
дворца утверждается идея иллюзорности пространства, его неограниченности, 
непостоянства форм, переходящих друг в друга.
      Свой шедевр – Верхний дворец – архитектор строит поиному. Верхний дворец 
сооружен с поистине королевским размахом. Он грандиознее по формам, чем Нижний 
Бельведер. Один из основных архитектурных мотивов – лестница. Это не случайно: 
входящие на лестницу должны были попасть в ритм торжественного шествия, ощутить 
приближение к вершинам общественной иерархии. Тема была архитектору задана, и 
он ее воплотил, но отнюдь не только ее.
      При взгляде на Верхний Бельведер из парка, он возвышается над зелеными 
партерами и стеной фонтанов и уподобляется частице природы.
      Рассматривая дворец вблизи, можно убедиться, что впечатление органической 
связи и движения форм не было лишь зрительной иллюзией. В ясном, логичном плане 
дворца развивается идея сопоставления, контраста.
      Неистощимая фантазия архитектора проявляется в любой мелочи. Внимательный 
взгляд обнаруживает множество скрытых эффектов. Например, тонко варьируются 
сходные мотивы в обрамлении окон, создавая сложную симметрию: на обращенной в 
сад грани угловой башни наличники окон второго этажа такие же, как на втором 
этаже в средней части, а на боковых гранях башни окна обрамлены так же, как в 
третьем этаже средней части.
      При этом очевидно, что не безоглядная страсть к украшению владела 
архитектором, а вполне рациональный расчет уместности и действенности того или 
иного приема. Хильдебрандт точно соразмеряет пропорции, делая все пластические 
детали по масштабам не слишком крупными, они подчинены архитектуре. Хотя стена 
почти сплошь украшена, у зрителя остается впечатление графической ясности узора,
 наложенного на плоскость. Сдержанное изящество оформления дворца напоминает 
городские дома – тот же дворец Кинских.
      Интерьеры Верхнего дворца (дошедшие до нас далеко не полностью) не столь 
резко контрастны его внешнему виду, как внутренние помещения Нижнего. Их 
прославленному великолепию вполне соответствует парадный въезд. В интерьере, 
как и в фасадах Верхнего дворца, отличительной его особенностью остается 
разнообразие пространственных отношений.
      Как и в Нижнем дворце, главное помещение здесь – Мраморный зал. Во многом,
 в частности в цветовой гамме, оба мраморных зала несколько схожи. С балкона 
Мраморного зала раскрывается знаменитый вид на Вену, сам по себе он тоже одна 
из важнейших исторических и художественных реликвий города. Замкнутый цепью 
холмов, со шпилем собора Св. Стефана посередине, этот вид сохраняется 
столетиями. И сегодня вашему взору открываются почти такие же картины, какие в 
XVIII веке его запечатлел на своих полотнах Беллотто.
      Представление о венской архитектуре эпохи барокко и об индивидуальностях 
ее создателей дают многочисленные сохранившиеся памятники, и, прежде всего, 
дворцы Бурга. В первую очередь стали возводить корпус, замкнувший площадь 
ИнденБург. В 1723 году Хильдебрандт писал, что он намерен начать «целый 
корпус при Императорском дворе, в котором помещались бы придворная судебная 
палата, квартира государственного вицеканцлера и Государственный придворный 
совет со всеми канцеляриями». Через три года, когда здание уже было сильно 
продвинуто, Карл VI предложил передать ведение строительства Йозефу Эммануэлю 
Фишеру (сыну), который в 1726–1730 годах окончил его, сохранив сделанное 
предшественником.
      Государственная канцелярия, где и в наше время размещаются 
правительственные учреждения, – собственно, целый комплекс зданий с внутренними 
домами, и Хильдебрандту, кроме общего замысла, принадлежит целиком один из 
фасадов, выходящих на Шауфлергассе. Основной же парадный фасад, обращенный к 
площади ИнденБург, строил Фишермладший.
      Карл VI предпринял в Хофбурге строительство нового грандиозного дворца и 
привлек к нему лучших архитекторов. В очередной раз переплелись судьбы двух 
достойных друг друга соперников в споре за первенство среди австрийских зодчих 
– Фишера и Хильдебрандта. Вместе с ними работал также и сын Фишера – Йозеф 
Эммануэль.
      В результате подобного сотрудничества был создан великолепный вариант 
барокко – один из шедевров австрийской архитектуры.
      
ДОМЕНИКО ТРЕЗИНИ 
(ок. 1670–1734)
      
      Доменико Андреа Трезини родился в 1670 году в маленьком, уютном 
швейцарском городке Астано. Никто из его рода не славился богатством. Но над 
входом в дом горделиво сиял начищенный щит с дворянским гербом.
      Во второй половине 17го столетия на Апеннинском полуострове существовало 
два основных художественных центра – Рим и Венеция. Для небогатого Доменико