некоторые идеи Михайловавторого и Стасова и предложил собственные удачно 
найденные решения ряда принципиальных вопросов.
      Самый сложный и спорный вопрос прежнего проекта – опора барабана купола 
на четыре пилона – был разрешен сносом двух старых пилонов и возведением на их 
месте новых, что позволило надежно установить барабан на четыре опоры. Внешний 
облик собора в этом новом варианте Монферрана изменился в сторону большей 
компактности и завершенности его композиции. Большой купол занял доминирующее 
положение, а малые, приближенные к центру, превратились в легкие павильоны, 
резче подчеркнувшие значение большого купола.
      В апреле проект Монферрана получил высочайшее одобрение. Борьба 
архитектора за право оставаться автором крупнейшего в столице сооружения была, 
по сути, отстаиванием своих творческих принципов, основанных на тенденциях 
новейшей европейской архитектуры первой половины XIX века, поэтому она 
объективно содействовала развитию русской архитектурной мысли.
      После того как проект был утвержден, положение Монферрана стало более 
устойчивым, чем в начале строительства. На всех чертежах он именовался теперь 
главным архитектором и рядом с подписью ставил свою личную печать.
      Первая колонна была поставлена на северном портике 20 марта 1828 года. 
Установка колонн Исаакиевского собора была для 19го столетия чудом 
строительной техники. Современников удивляли неизвестные ранее способы подъема 
колонн, поражали быстрота и слаженность в работе. Время установки каждой 
колонны не превышало 40–45 минут. К осени 1830 года все четыре колонных портика 
стояли на местах, укрытые временной кровлей. В течение 1836–1838 годов были 
полностью закончены антаблементы вокруг всего здания и большая часть аттика.
      Прежде чем начать возведение купола Исаакиевского собора, Монферран 
изучил купола знаменитых соборов. Он использовал идею устройства купола 
лондонского собора Св. Павла. Монферран, анализируя статическую работу 
конструкции этого купола и меры, принятые Реном для погашения распора, писал: 
«Что касается нас, мы решили построить купол Св. Исаакия таким же прочным, как 
лондонский, но сделать его более легким. Мы добились этого, применив комбинацию 
чугуна, кованого железа и пустотелых керамических цилиндров – гончаров».
      К 1841 году все общестроительные работы в Исаакиевском соборе были 
завершены. В последний период, по 1858 год, велись проектирование интерьера и 
все работы, связанные с окончательным воплощением этого проекта.
      В 1842 году, когда сооружение собора подходило к концу и нужно было 
окончательно утвердиться в выборе средств и способов оформления интерьера, 
Монферран предпринял поездку в Западную Европу, чтобы осмотреть лучшие здания 
Германии, Франции и Италии и закончить постройку, использовав свои наблюдения 
для наиболее совершенной отделки собора. По возвращении из поездки 
представленный им план отделки был одобрен императором, его собственноручной 
подписью.
      В пышном и разнообразном убранстве собора с точки зрения синтеза 
скульптуры, архитектуры и живописи барабан главного купола является наиболее 
удачным.
      Французский писатель Теофиль Готье в своей книге «Путешествие в Россию» 
посвятил Исаакиевскому собору и его создателю множество самых восторженных 
слов: «Архитектор здесь не стремился удивить, он искал красоты, и, конечно, 
Исаакиевский собор – самая прекрасная церковь, построенная в наше время. Ее 
архитектура превосходно соответствует СанктПетербургу, самой молодой и новой 
столице…» «Исаакиевский собор блещет в первом ряду церковных зданий, украшающих 
столицу всея Руси. Это только что завершенный храм, целиком построенный в наши 
дни. Можно сказать, что это наивысшее достижение современной архитектуры».
      Еще в 1814 году, вручая в Париже свой альбом Александру I, Монферран 
рассчитывал заинтересовать императора победившей державы установкой в России 
«триумфальной колонны, посвященной Всеобщему миру». Идея понравилась, но заказа 
на ее воплощение он не получил. После смерти Александра I, желая утвердить 
деяния предшественника, Николай I счел необходимым создать такой памятник.
      Обдумывая архитектурное, пластическое решение монумента, Монферран в 
поисках возможных прототипов обратился к историческим аналогиям. Императорский 
Рим стал источником художественного вдохновения.
      Из трех античных триумфальных колонн – Антонина и Траяна в Риме и Помпея 
в Александрии – его внимание привлекла колонна Траяна.
      Считая колонну Траяна непревзойденным образцом по совершенству формы и 
внутренней гармонии, вместе с тем Монферран считал недопустимым полностью 
повторять античный образец, он хотел придать колонне специфический характер.
      Приняв решение оставить монумент гладким, без рельефных композиций, 
Монферран большое внимание уделил построению наиболее точной и правильной формы 
стержня колонны. Соотношение верхнего и нижнего диаметров, очертания наружного 
контура, отношение основания к общей высоте – все это требовало самой 
тщательной проработки. Но самым главным был вопрос выбора кривой утонения 
стержня колонны.
      Оценивая ее художественный эффект, Ламе писал: «Вид возвышающейся колонны,
 элегантно и прочно построенной, вызывает истинное удовольствие, смешанное с 
удивлением. Удовлетворенный глаз с любовью обозревает детали и отдыхает на 
целом. Особая причина ее эффекта – счастливый выбор меридиальной кривой. 
Впечатление, которое производит вид нового сооружения, зависит столь же от 
возникающей у зрителя мысли о его прочности, как и от изящества форм и 
пропорций».
      Проект был утвержден 24 сентября 1829 года, и Монферрану поручили 
руководить строительством монумента. Академия художеств, ранее не признававшая