запомнили, что у Щепкиных в доме всегда горели дешевые сальные свечи. Но усилия 
Елены Дмитриевны, рачительной хозяйки и, по выражению ее великого мужа, 
«мастерицы жить», и постоянные изыски средств к существованию Михаила 
Семеновича не спасали семью от материальных трудностей.
      Щепкин постоянно гастролировал в разных городах России: в Петербурге, 
Харькове, Киеве, Одессе, Воронеже и т.д. Каждый приезд Щепкина расценивался там 
как большое событие не только театральной, но и общественной жизни.
      Както Щепкин сказал о себе: «Я весь состою из любви». Не счесть примеров 
деятельного, горячего участия великого артиста в судьбах гонимых русских 
талантов.
      Отправившись на гастроли в южные губернии в мае 1846 года, Щепкин взял с 
собой измученного чахоткою Виссариона Григорьевича Белинского в надежде 
поправить его физически и дать отдохнуть от жестоких преследований нищеты. 
Щепкин успевал играть и ухаживать за больным другом. «Михаил Семенович смотрит 
за мной, словно дядька за недорослем. Что это за человек, если б ты знала!» — 
так пишет критик жене.
      Великолепный, редкостный рассказчик, Щепкин дарил своего любимца самыми 
сокровенными впечатлениями жизни. Среди них была история о судьбе крепостной 
актрисы, случайная встреча с которой когдато в молодости потрясла Щепкина. Так 
появилась на свет повесть Герцена «Сорокаворовка».
      Получив весточку от опального Шевченко, 70летний Щепкин, несмотря на 
недомогание, в середине зимы едет за 400 верст в Нижний на свидание к другу 
после десятилетней разлуки. День они проводили в беседах, а вечером 
отправлялись в театр. Артист сыграл для своего друга и Городничего, и 
Москалячаривника, и Любима Торцова («Бедность не порок» А. Островского)… 
Шевченко высказал мысль, которую, наверное, разделили многие современники 
великого актера: «Но ярче и лучезарнее великого артиста стоит великий человек, 
мой искренний, мой незабвенный Михайло Семенович Щепкин».
      В подлинный триумф превратилось чествование артиста в день 50летия его 
сценической деятельности, которое отмечалось в 1856 году. «Вы были одним из 
самих ревностных и полезных подвижников в общем всем нам деле распространения 
любви к искусству в нашем отечестве. Как сосчитать, сколько благодатных 
движений пробуждено артистом, сколько готовых навсегда погаснуть чувств вызвано 
и оживотворено им. Это заслуга невидимая… но великая». Это слова из юбилейного 
адреса Щепкину, подписанного Львом Толстым, Тургеневым, Тютчевым, Гончаровым, 
Некрасовым, Писемским.
      Писатель И.С. Тургенев специально для Щепкина написал роли Мошкина в 
«Холостяке» и Кузовкина в «Нахлебнике». В этих ролях актер раскрыл поистине 
трагические переживания стариков, не имеющих ни сил, ни средств бороться с теми,
 кто оскорбляет их чувства, отнимает последнюю радость в жизни. Роль Кузовкина 
явилась последней крупной работой актера в Малом театре. Пьеса, написанная в 
1848 году, была разрешена к постановке, когда Щепкину исполнилось уже 74 года. 
Но ни возраст, ни усталость, ни болезни не помешали великому актеру создать 
цельный, правдивый, глубоко трогательный образ Кузовкина.
      Щепкин продолжал играть, хотя сил с каждым годом оставалось все меньше. 
Слабел голос, стала изменять память, но до известной степени сила воли и труд 
побеждали немощь.
      В апреле 1863 года с разрешением государя Щепкину был предоставлен на 
лето отпуск в Крым с сохранением содержания и с пособием в 500 рублей. Его 
радовало, что он еще не забыт, что его ценят.
      В Ялту Щепкин приехал совсем больным, страдая ужасной одышкой. Сначала он 
поселился у своих знакомых, но вскоре его перевезли в гостиницу. 11(23) августа 
1863 года Михаил Семенович Щепкин умер.
      Похоронили его в Москве, на Пятницком кладбище. Гроб с прахом великого 
актера опустили в землю вблизи могилы друга и учителя Грановского. Так он 
завещал. На памятнике из дикого камня выбита надпись: «Михаилу Семеновичу 
Щепкину. Артисту и человеку».
      Щепкин страстно любил театр и свою профессию: «Театр для актера — храм, — 
говорил он. — Это его святилище! Твоя жизнь, твоя честь — все принадлежит 
бесповоротно сцене, которой ты отдал себя. Твоя судьба зависит от этих 
подмостков. Относись с уважением к этому храму и заставь уважать его других. 
Священнодействуй или убирайся вон».
      Он провозгласил, что естественность, простота и правда — закон 
сценического искусства. Щепкин боролся с напыщенной манерой игры, 
распространенной в то время в русском театре.
      «Читая роль, — говорил Щепкин, — всеми силами старайся заставить себя так 
думать и чувствовать, как думает и чувствует тот, кого ты должен представлять; 
старайся, так сказать, разжевать и проглотить всю роль, чтобы она вошла тебе в 
плоть и кровь. Достигнешь этого — и у тебя сами родятся и истинные звуки голоса,
 и верные жесты, а без этого как ты не фокусничай, каких пружин не подводи, все 
будет дело дрянь. Публику не надуешь: она сейчас увидит, что ты ее морочишь и 
совсем того не чувствуешь, что говоришь».
      Для великого артиста главным было не внешнее поведение героя, а раскрытие 
внутренних переживаний. Эту реалистическую позицию Щепкин утверждал своим 
искусством. Он дал новое направление развитию русского театра, и в этом его 
историческая заслуга.
      
ФРЕДЕРИКЛЕМЕТР
(1800—1876)