Весной 1931 года Оливье пригласили в Голливуд. В первом фильме «Друзья и 
любовники» он сыграл лейтенанта Николса, жертву шантажа. Студия «РКО» была 
довольна его работой, но длительные перерывы между съемками не устраивали 
самого Оливье. В апреле 1933 года он вернулся на лондонскую сцену в роли 
молодого учителяидеалиста в «Норвежских крысах».
      Спектакль имел безусловный успех. Гарольд Хобсон, старейший критик «Санди 
таймс», позднее называл ее в числе семи случаев в своей практике, когда 
единственного впечатления было достаточно, чтобы ощутить великого актера.
      В апреле 1935 года Оливье заключил долгосрочный контракт с продюсером 
Александром Кордой. Первой их совместной работой стала картина «Московские 
ночи». Теперь Оливье и Джилл Эсмонд не знали простоев в театральной работе. А 
вскоре Оливье отпраздновал рождение сына, Саймона Тарквина.
      Осенью Гилгуд и Олбери решили возобновить спектакль «Ромео и Джульетта». 
Гилгуд играл Меркуция, на роль Ромео был приглашен Оливье. После первого 
спектакля в «Нью тиэтр» рецензенты раскритиковали Лоренса за насилие над 
поэзией. Актер был в таком отчаянии, что хотел отказаться от роли. Олбери не 
разделял его пессимизма, и будущее подтвердило его правоту. Трагедия «Ромео и 
Джульетта» выдержала в «Нью тиэтр» рекордное число представлений — 186.
      Через шесть недель Оливье предстал в образе Меркуцио. Он наделил своего 
героя таким самомнением, сумасбродством и язвительным остроумием, которые 
разительно отличали его от созданного перед тем юного Ромео. Это подчеркнуло 
необычайную широту его диапазона.
      Сам Гилгуд воздавал должное таланту Оливье, высоко оценив его успех и в 
роли Ромео, и в роли Меркуцио. Но он, конечно, понимал, что первоначально 
распределение ролей было менее удачным, чем окончательное. «Преимущество Ларри 
надо мной, — писал Гилгуд, — заключалось в его могучей жизненности, силе его 
разящих взглядов, его блестящем юморе и непосредственной страстности. Вдобавок 
он прекрасно фехтовал, и в роли Меркуцио его захватывающий поединок с Тибальтом 
служил великолепной прелюдией к сцене смерти. В роли Ромео любовные сцены 
получались у него правдивыми и нежными, трагическое дарование его глубоко 
трогало».
      Продюсер Корда предложил Оливье главную роль в романтической ленте из 
времен королевы Елизаветы «Пламя над Англией». В основе сюжета фильма — история 
любви королевской фрейлины Синтии (ее играла Вивьен Ли) и храброго морского 
офицера Майкла Инголдсби. У Лоренса была самая трюковая роль, и он настоял на 
том, чтобы делать все самому.
      Съемки растянулись на несколько месяцев. Вивьен Ли и Оливье все острее 
ощущали свою безусловную и редкостную близость. Они все чаще проводили время 
вместе.
      Фильм «Пламя над Англией» имел огромный успех. Критик Лайонел Колльер 
восторженно писал: «…Вивьен Ли и Лоренс Оливье исключительно хороши в ролях 
молодых возлюбленных. Любовные сцены в их исполнении особенно привлекают своей 
искренностью и естественностью».
      Добившись признания в качестве актера кино, Оливье неожиданно перешел в 
театр «Олд Вик», где начал с Гамлета, поставленного в его полном, более чем 
четырехчасовом объеме.
      Еще ни разу в жизни Оливье так не нервничал, как перед премьерой 5 января 
1937 года. Публике пришлось признать в нем актера редкого мужества, 
оригинальности и мастерства. Решающую роль сыграла поразительная искренность 
его исполнения, и аплодисменты долго не смолкали после закрытия занавеса.
      Для февральской постановки «Олд Вика» Оливье предложил «Двенадцатую ночь» 
и себя в качестве сэра Тоби Белча. Он так изменил свою внешность при помощи 
грима, что его можно было «лишь изредка узнать по блеску зубов». Часть критиков 
ополчилась на наигрыш, считая, что неистовая акробатика Оливье — «вечно 
ползающего, спотыкающегося и теряющего равновесие» — расшатывала спектакль.
      Весной 1937 года, ввиду приближавшейся коронации Георга VI, был поставлен 
шекспировский «Генрих V». Оливье испытывал сильную неприязнь к образу 
королясолдата. Критики отметили холодную мину актера и некоторую монотонность 
его речи. Но с каждым спектаклем исполнение становилось все лучше. Однажды к 
Оливье в гримерную зашел Чарлз Лоутон. «Знаешь, почему ты так хорош в этой 
роли?» — спросил он. «Нет, — ответил Лоренс. — Скажи, пожалуйста». И Лоутон 
произнес, подражая помпезному стилю Черчилля: «Потому что ты — это Англия».
      В конце сезона актеры «Олд Вика» открывали ежегодный «гамлетовский» 
фестиваль в датском городе Эльсинор. На роль Офелии была приглашена Вивьен Ли. 
Спектакль стал триумфом всей труппы.
      Из Эльсинора Оливье и Вивьен Ли вернулись в Денхэм, где заканчивались 
съемки «Первого и последнего» — фильма, в котором они играли влюбленных. В 
театре «Олд Вик» Оливье ждала вторая партия великих шекспировских ролей. 
«Макбет» не оправдал его надежд. Как и поставленный в феврале 1938 года 
спектакль «Отелло». Причем Яго в его исполнении критика не приняла совсем; он 
оказался «слишком мрачным», «слишком злобным».
      В то же время в невероятно трудной роли Кориолана Оливье вызвал всеобщий 
восторг, в чем немалая заслуга постановщика Льюиса Кэссона.
      К концу сезона 1938 года достижения Оливье в классическом репертуаре 
стали общепризнанным фактом. Однако, не успев достигнуть вершины славы, он на 
шесть лет покинул английские подмостки.
      Снимаясь в голливудской картине «Грозовой перевал» (1939), Лоренс 
превратился в кинозвезду с мировым именем.
      Следующий фильм — «Ребекка» (1940) — принес триумф и режиссеру Хичкоку, и 
двум его звездам — Оливье и Фонтейн. Мрачный и зловещий образ, созданный