Берзиным. Он пришел на пост ее руководителя после того, как его предшественник 
А.Я. Зейбот, тоже латыш, направил в ЦК ВКП(б) письмо с просьбой отпустить его с 

этой работы и назначить на нее Я.К. Берзина.
Начало 1920-х годов было для разведки очень трудным: неопытность, проблемы с 
кадрами, но главное, нехватка денег. Бедность была такой, что когда официальные 

разведчики оказывались за границей, за ними буквально бегали зеваки, "любуясь" 
их одеждой. Для пополнения кассы приходилось заниматься бизнесом, например, 
торговать пушниной.
Трудности существовали и во взаимоотношениях между Разведупром, ИНО ОГПУ и 
Коминтерном. Разведка неоднократно получала указания, запрещающие использовать 
членов национальных компартий для разведывательной работы в пользу СССР. Однако 

соблазн использовать даровых агентов был слишком велик, и разведчики 
игнорировали эти директивы.
Так или иначе работа развертывалась. Поскольку "легальные" рези-дентуры ("под 
крышей" посольств, торгпредств, коммерческих фирм и т.д.) находились под 
неусыпным контролем контрразведки противника, пришлось делать упор на нелегалов.
 
Вот несколько примеров, неизвестных и известных.
В 1922 году во Францию была направлена дворянка Мария Скаковс-кая. Вскоре эта 
красивая и обаятельная женщина стала помощником резидента. В 1923-1924 годы от 
нее поступали в Москву сведения о планах Верховного штаба Антанты. В начале 
1924 
года ей удалось заполучить стенограмму совместного совещания представителей 
генштабов Англии и Франции с командованием русской армии в эмиграции. На 
совещании обсуждался вопрос о новой интервенции с одновременным выступлением 
контрреволюции внутри страны.
В конце 1924 года Скаковскую перевели в Варшаву, где в это время резидентура 
была разгромлена. Но случилось так, что перед ее обаянием и красотой не устояли 

не только польские офицеры и дипломаты, но, вопреки ее желанию, и советский 
посол Войков. Его усиленное внимание к ней привело к тому, что в 1926 году она 
была арестована польскими властями и осуждена как шпионка на пять лет. В 1931 
году Скаковс-кая, совершенно больная, вышла из тюрьмы и после возвращения в 
СССР 
перешла на гражданскую работу.
ЯН БЕРЗИН
63
Мало кто знает, что Войков за свое поведение был исключен из партии и снят с 
должности посла. 7 июля 1927 года его убил белогвардеец Ковер-да, и это как бы 
"реабилитировало" Войкова, он был торжественно похоронен у Кремлевской стены, а 

впоследствии в его честь назвали станцию московского метро.
Веймарская Германия была, с одной стороны, союзником, а с другой - объектом 
наблюдения военной разведки.
С начала 1920-х годов абвер и Региструпр регулярно обменивались материалами, в 
основном по Польше (она была главным противником как для Германии, так и для 
СССР), а также по Балканам и странам Азии. С 1925 года этим обменом с советской 

стороны непосредственно руководил Я.К. Берзин. Так в начале 1930-х годов в Вене 

были арестованы советские разведчики. Их освободили благодаря содействию 
тогдашнего руководителя абвера полковника Фердинанда фон Бредова. После прихода 

Гитлера к власти всякие контакты между разведками были прекращены.
Особые отношения с Германией использовались для ведения с ее территории 
разведки 
в других странах Европы и даже в США.
В Германии успешно работали наши нелегалы. Одним из них был Владимир Федорович 
Петров. После Гражданской войны он оказался в эмиграции и устроился на работу в 

японскую военную миссию в Берлине. С 1923 года установил связь с советской 
разведкой и снабжал ее ценными документами, в том числе перепиской между 
правительствами стран Антанты, экономическими и политическими докладами о 
положении в Германии и т. д.
В середине 1920-х годов Петров от имени японской разведки завербовал трех 
агентов: начальника германской военной разведки, английского разведчика Эллиса 
и 
одного из директоров "Дойче Верке".
К началу 1930-х годов Петров расширил свою агентурную сеть, контактировал с 
немецкой разведкой и контрразведкой, с германским МИДом, с берлинскими 
финансовыми и промышленными кругами. Но он увлекся и переусердствовал. Его 
связь 
с разведками нескольких государств - японской, английской, французской и 
немецкой - показалась в Центре подозрительной, поэтому в 1935 году контакт с 
ним 
прекратили. В 1937 году его хотели восстановить, но начавшиеся репрессии не 
позволили этого сделать.