территорию Франции, идет за документами к подпольщику Анри Койену и признается 
ему во всем: в предательстве и в любви к Блайхеру.
Койен, человек честный и порядочный, но трусоватый, дает ей совет:
- Немцы относятся к вам хорошо, будьте благоразумны и возвращайтесь к Блайхеру.
Блайхер вычислил Койена, за которым давно следил, перехватил у него "Кошку" и 
задержал подпольщика. Взяв с него слово, что он никому не сообщит о признании 
"Кошки", Блайхер вскоре отпустил его. Тот сдержал слово! Во время следствия по 
делу "Кошки" 27 июля 1945 года Койен показал: "О том, что мадам Каррэ стала 
агентом абвера, я в Виши не сообщал..."
И "Кошке" продолжали верить. Блайхер сумел использовать ситуацию. Через Койена 
он запустил дезинформацию о том, что германские крейсеры "Шанхорст", 
"Гнейзенау" 
и "Принц Евгений" не готовы к выходу в море и для их ремонта потребуются месяцы.

Примирение "Кошки" с Блайхером было бурным. В благодарность она выдала ему еще 
одного подпольщика, Рене Леграна, крупного торговца импортными товарами, 
который 
передавал сведения о немецких судах, пытающихся прорвать блокаду. Причем не 
просто сообщила о нем, а спровоцировала Леграна, симулировав ранение правой 
руки 
и заставив его лично написать нужные сведения, чего он раньше никогда не делал. 

Легран был схвачен с поличным.
У Блайхера между тем возникли трудности. Лондон требует все новой информации. 
Информация есть, но он обязан давать противнику дезинформацию, которая 
готовится 
в централизованном порядке в штабе Верховного командования. Иначе Блайхера 
могут 
обвинить в предательстве. Но на многочисленные запросы Блайхера ответа из штаба 

не поступает.
Лондон постоянно требует точных сведений о том, как обстоят дела с немецкими 
крейсерами "Шарнхорст", "Гнейзенау" и "Принц Евгений",
МАТИЛЬДА КАРРЭ
401
находящимися в порту Брест. По своей инициативе Блайхер уже подсунул "дезу" 
через Койена, но что сообщать дальше, он не знает. В любой день радиоигра может 

провалиться.
Из Лондона поступила радиограмма, что Пьера де Вомекура вызывает руководство. 
16 
января самолет связи "Лайзендер" должен забрать его в деревне Лаас. Блайхер 
добился разрешения полковника Рейле не препятствовать поездке "Лукаса" в Лондон,
 
рассчитывая, что офицер УСО с хорошей стороны представит работу "Интераллье", 
начальство решит укрепить ее позиции, и игра будет продолжена.
В день, назначенный для прилета "Лайзендера", Вомекур, "Кошка" и "месье Жан 
Кастель" отправились на машине в Лаас. Водителем был унтер-офицер абвера, 
представившийся "участником бельгийского Сопротивления". Они провели ночь в 
машине, тесно прижавшись друг к другу, тщетно ожидая посадки самолета, который 
так и не прилетел. Полузамерзшие вернулись в Париж. Вомекур продиктовал "Кошке" 

сердитое послание в Лондон, требуя объяснений.
В ответе сообщили, что полет не состоялся из-за погодных условий, и за 
Вомекуром 
прилетят 30 января. В назначенный день Вомекур, "Кошка" и "месье Жан Кастель" 
вновь направились встречать самолет, снова провели ночь в засыпаемой густым 
снегом автомашине, но самолет так и не прилетел.
К этому времени у Вомекура стали возникать сомнения в отношении искренности 
"Кошки" и подозрение, не находится ли он под наблюдением. Подозрения переросли 
в 
уверенность после случая, который сильно скомпрометировал "Кошку" в его глазах. 

Он спросил, сможет ли она добыть фальшивые документы. На другой же день она 
появилась с впечатляющей коллекцией паспортов и удостоверений, которыми снабдил 

ее Блайхер.
О своих подозрениях "Лукас" решил предупредить Лондон. Сообщение он направил 
через Швейцарию, но оно, как было установлено позже, до Лондона так и не дошло. 

В создавшихся условиях Вомекуру ничего не оставалось делать, как ждать и 
удвоить 
бдительность.
С другой стороны, увеличилась и озабоченность немцев тем, что Лондон может 
догадываться о фиктивности новой "Интераллье". Доказательством этому служили 
два 
случая непоявления "Лайзендера" - возможно, это объяснялось не плохой погодой, 
а 
подозрениями Лондона. Немцы не могли исключать и того, что "Кошка" ведет 
двойную