пассивной.
В Москве эта радиограмма не вызвала каких-либо подозрений. В середине октября в 

Восточной Пруссии были сброшены с парашютами агенты ГРУ Эрна Эйфлер и Генрих 
Коенен (Вильгельм Феллендорф). Под видом солдата-фронтовика, направляющегося в 
отпуск, Коенен прибыл в Берлин с задачей установить связь с "Альтой" и 
"Арийцем". "Для верности" у него была с собой расписка фон Шелии о получении им 

в 1938 году шести с половиной тысяч долларов.
Проведенная гестапо операция позволила захватить Эрну, а затем на квартире 
Ильзы 
Штёбе была устроена засада, в которую попал и Генрих Коенен. Расписка сыграла 
роковую роль, и вскоре фон Шелия был арестован.
За несколько месяцев до ареста Ильза Штёбе переехала в Берлин и работала 
начальником берлинского бюро немецкого газетного концерна. Она ежедневно 
говорила по телефону со Стокгольмом, столицей нейтральной Швеции. Но как 
использовать эту возможность для связи с Москвой? Она не знала.
Проявив "немецкий патриотизм", она попросилась на Восточный фронт в качестве 
военной корреспондентки, надеясь перейти линию фронта. Ее поблагодарили за 
"порыв", но вежливо отказали.
И вот теперь она оказалась в гестаповском застенке. На допросах Ильза держалась 

стойко. Она не выдала ни одного члена своей группы.
Ее ежедневно избивали до потери сознания. Обливали водой и вновь начинали бить. 

Оставшаяся в живых соседка Ильзы по камере рассказывала, что поражалась ее 
спокойствию и выдержке. Возвращаясь в камеру после допроса, Ильза даже пыталась 

улыбаться! Однажды она сказала соседке:
- Сегодня они опять ничего не выжали из меня.
Гестаповцы ненавидели Ильзу не только потому, что она была их врагом, но и 
потому, что против нее не было прямых улик. И вдруг они появились...
Аристократ, кавалерист, любимец женщин фон Шелия не выдержал допросов и 
сломался. Он выдал все, что знал. К счастью, кроме Ильзы
352
100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ
он не знал никого, поэтому его слабость оказалась роковой только для "Альты".
За два дня до суда ей разрешили увидеть мать и брата. Они не могли без 
содрогания смотреть на ее измученное и изувеченное побоями лицо. Но она уже 
знала об успехах Красной армии под Сталинградом, и это придавало ей силы.
14 декабря 1942 года Имперский военный суд приговорил Ильзу Ште-бе к смертной 
казни. В своем последнем слове она сказала:
-  Я не сделала ничего несправедливого. Вы приговариваете меня к смерти 
незаконно.
А вечером 14 декабря, вернувшись с последнего заседания суда, она поделилась с 
соседкой:
- Теперь все позади: меня приговорили к смерти. Теперь можно сказать, что я 
выстояла, - все уже миновало. Своим молчанием я спасла жизнь по крайней мере 
трем мужчинам и одной женщине.
Накануне казни 21 декабря 1942 года она писала матери: "Благодарю тебя, мамочка,
 
за исполнение моих последних желаний. Не печалься! В таких случаях печали нет 
места. И не носи, прошу, черное платье". (Мать Ильзы была брошена в женский 
концлагерь Равенсбрюк и погибла там. Часть письма чудом сохранилась.)
В этот же день Гитлер подписал распоряжение:
"Фюрер. Ставка фюрера. 21.12.1942.
I.  Я утверждаю приговор Имперского военного суда от 14 декабря 1942 года, 
вынесенный бывшему легационному советнику Рудольфу фон Шелия и журналистке 
Ильзе 
Штёбе, а также приговор Имперского суда от 19 декабря 1942 года, вынесенный 
обер-лейтенанту Харро Шульце-Бой-зену и другим...
II.  В помиловании отказываю.
III.  Приговоры в отношении Рудольфа фон Шелии, Харро Шульце-Бойзена, Арвида 
Харнака, Курта Шумахера и Иоганнеса Грауденца привести в исполнение через 
повешение. Остальные смертные приговоры привести в исполнение через 
обезглавливание.
Подлинный подписал: Адольф Гитлер.
Начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил: Кейтель".
В соответствии с приговором Имперского суда и распоряжением фюрера 22 декабря 
1942 года в 20 часов 27 минут Ильза Штёбе была гильотинирована в тюрьме 
Плетцензее.
Какова судьба ее соратников?
Что касается ее "крестного" Рудольфа Херрнштадта, то, находясь в Москве, он до 
1943 года работал в аппарате Разведуправления и Коминтерна. В 1943 году 
участвовал в создании комитета "Свободная Германия", а после победы Красной 
армии вернулся в Берлин, где вначале был шефом-редактором газеты "Берлинер 
цайтунг", а с 1949 года газеты "Нойес Дойчланд". Затем избирался в члены ЦК и 
даже Политбюро ЦК СЕПГ. Но 26 июня 1953 года его исключили из Политбюро и ЦК, а 

в 1954 году и из партии. После этого работал в Центральном архиве ГДР.