В день убийства Троцкого Эйтингон и "Мать" покинули Мехико. Он вылетел на Кубу 
по иракскому паспорту. Там получил болгарский пас-
порт и направился в Европу. По приезде в Москву лично доложил обо всем 
Меркулову 
и Берии, никаких отчетов не писал.
Едва Эйтингон успел отдохнуть и приступить к новой работе в качестве начальника 

Особой группы при наркоме внутренних дел, как грянула война. Эйтингон в 
качестве 
заместителя Судоплатова участвовал в создании ОМСБОН - Отдельной мотострелковой 

бригады особого назначения, легендарного спецназа периода Великой Отечественной 

войны, прославившейся своими операциями в тылу врага. В бригаду брали только 
добровольцев, которые проходили специальную подготовку для диверсионной работы 
и 
выполнения заданий особой важности.
Она вошла в состав 4-го Управления НКВД - НКГБ, которое с первого до последнего 

дня войны возглавляли Судоплатов и Эйтингон. Это был центр, организовавший 
разведывательно-диверсионную работу на оккупированных территориях. Помимо 
самостоятельных операций, управление поддерживало партизанское движение, 
провело 
около восьмидесяти радиоигр, в том числе таких знаменитых, как "Монастырь", 
"Бе-
резино" (о них рассказывается в очерках, посвященных Судоплатову, Скорцени, 
Канарису, Шелленбергу).
Следует отметить, что из всех советских разведчиков только двое были удостоены 
полководческих орденов Суворова - генералы Судоплатов и Эйтингон.
Во время войны Эйтингон выезжал в 1942 году в Турцию, где под именем Леонида 
Наумова руководил подготовкой покушения на германского посла фон Папена. Его 
было решено ликвидировать, так как в случае qTCTpaHeHra Гитлера от власти 
генералами вермахта он должен был возглавить правительство Германии, что могло 
привести ее к сепаратному миру с США и Англией. Однако попытка покушения не 
удалась: мина взорвалась в руках у покушавшегося болгарина Афанасьева. Сам он 
погиб, а Папен получил лишь легкие телесные повреждения.
Есть и еще одна сторона жизни разведки, где Эйтингон оставил свой след, - 
"атомный шпионаж".
Еще в 1939-1941 годах во время пребывания Эйтингона в США ему было 
предоставлено, как пишет в своих воспоминаниях генерал Судоплатов, "право 
вербовать и привлекать к сотрудничеству людей без санкции Центра, используя 
родственные связи". Еще ранее, в начале 1930-х годов, Эйтингон легализовал на 
Западном побережье США двух агентов, в том числе зубного врача "Шахматиста" (с 
ним восстановила связь разведчица Китти Харрис - см. очерк о ней).
Когда под эгидой разведки было создано специальное подразделение, занимавшееся 
проблемами "атомного шпионажа", его возглавил генерал Судоплатов, а Эйтингон 
стал его первым заместителем. В числе его заслуг - организация взаимодействия 
наших спецслужб с учеными-атомщиками.
Еще одна операция, в которой принял участие Эйтингон, - это контроль за 
урановыми рудниками в Болгарии. Дело в том, что еще в феврале 1945 года была 
получена информация о высококачественных запасах урана в Родопских горах. Руда 
оттуда была использована при пуске первого советского атомного реактора. Работы 

велись секретно, но вскоре о них стало известно американцам, и они начали 
принимать контрмеры, засылая свою агентуру, в том числе и готовившую диверсии. 
Эйтингон
т
258
100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ
пытался перевербовать американских разведчиков и их жен, но безрезультатно.
Тем временем в СССР были выявлены более крупные и высококачественные 
месторождения. Чтобы скрыть этот факт и создать у американцев впечатление, что 
нам крайне необходим болгарский уран, Эйтингон провел широкие дезинформационные 

мероприятия, благодаря чему долгое время удавалось вводить их в заблуждение.
Одновременно с этим Эйтингон продолжал заниматься и чисто разведывательной 
работой. Так, он руководил в 1946-1947 годах подготовкой к выводу за рубеж В.Г. 

Фишера (Рудольфа Абеля). Кроме того, он вплоть до своего первого ареста 28 
октября 1951 года являлся заместителем Судоплатова, начальника Бюро по 
диверсионной работе за границей. Правда, на практике эта работа ничем не 
проявилась - к счастью, "холодная война" не переросла в горячую, - но сыграла 
свою роль в повышении боеготовности страны на случай противостояния со странами 

НАТО.
Когда Эйтингон был арестован, ему предъявили обвинение в принадлежности к 
сионистским организациям. После смерти Сталина, 20 марта 1953 года Эйтингона 
освободили и восстановили в звании, но 21 августа снова арестовали, на этот раз 

как сообщника Берии. Он был осужден на двенадцать лет и освобожден лишь в 1964