Вначале им не придавали значения. Но однажды один незаметный чиновник, подобрав 

ее письма, явился в военное министерство.
- Господа! Мы тратим много сил и средств, чтобы получить правдивые и 
своевременные данные о положении в лагере южан. Но вот, посмотрите, какие 
ценнейшие сведения по своей инициативе присылает нам женщина из самой столицы 
Конфедерации!
Так работа Элизабет была впервые оценена по достоинству, и она стала постоянной 

и единственной сотрудницей разведки, действовавшей всю войну в тылу врага.
Для пользы дела, которому она служила, Элизабет Ван-Лью не гнушалась никакими 
средствами, подвергала постоянной опасности не только себя, но и мать и брата, 
растрачивала все нажитое ее семьей, не раз рисковала стать жертвой самосуда. Но,
 
хотя ее и обвиняли в аболиционизме и добром отношении к северянам, ни один 
контрразведчик не заподозрил в ней умелого и изобретательного руководителя 
агентурной сети.
Прежде всего Элизабет наладила сбор информации. Помимо постоянных посетителей 
ее 
салона, она устанавливала связи с десятками людей, носителей тех или иных 
данных, которые ей могли пригодиться. Ее агентура была повсюду. Вот только один 

пример.
170
100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ
У Элизабет была молодая негритянка-рабыня Мэри Баусер, которую она отпустила на 

свободу за несколько лет до войны и, так как та была чрезвычайно умной девушкой,
 
отправила ее на Север, где и оплачивала ее обучение. Но когда нависла угроза 
войны, Элизабет вызвала ее в Ричмонд и вскоре устроила официанткой в "Белый 
Дом" 
Юга, к самому президенту Джефферсону Дэвису.
Одним из источников полезной для Севера информации стала, как ни странно, 
военная тюрьма "Либби", где содержались взятые в плен северяне. Они знали очень 

много о тактике южан, дислокации их частей, уязвимых позициях и т. п. Элизабет 
и 
ее мать, войдя в доверие к коменданту тюрьмы лейтенанту Тодту, проникли туда 
под 
видом оказания гуманной помощи раненым, и вскоре, к удивлению военного 
министерства, информация оттуда полилась широким потоком.
Связь со своими добровольными помощниками Элизабет поддерживала самыми 
разнообразными способами. Записки с вопросами и ответами прятались в корзинах с 

продовольствием или в них завертывались склянки с лекарствами. Пленным 
передавались книги, которые через несколько дней возвращались обратно с 
незаметно подчеркнутыми словами. Иногда удавалось и лично побеседовать с 
пленными.
Несмотря на откровенно "антиюжное" поведение Элизабет и предъявляемые ей 
газетами обвинения, единственным официальным взысканием, которому подверглась 
"Безумная Бет", было запрещение посещать военную тюрьму. Такое случалось 
несколько раз. Тогда Бет наряжалась в свое лучшее платье и, как говорится, не 
мелочась, отправлялась прямо к генералу Уиндеру - начальнику контрразведки или 
к 
Джуде Бенджамину - военному министру южан. Несколько минут ей приходилось 
выслушивать упреки в плохом поведении, каяться, что-то обещать и... дело 
кончалось тем, что Бенджамин или Уиндер, который был вправе подписать ей 
смертный приговор, подписывал разрешение на посещение военной тюрьмы! Бывали 
случаи, когда Элизабет отправлялась на тайную встречу под покровом ночи, 
переодевшись сельской батрачкой.
Но собранную информацию надо было переправить в штаб северян генералу Шарпу. 
Для 
этой цели она создала пять точек связи. Начальным пунктом был ее собственный 
дом, где она составляла шифровки и прятала прибывавших с Севера агентов-
связников. Иногда эти агенты не появлялись, а доходили слухи о пойманных и 
расстрелянных шпионах. Тогда она отправляла через линию фронта своих слуг, 
которые стали надежными помощниками в ее деле.
Секретные донесения Бет, зашифрованные ее личным кодом, часто бывали написаны 
рукой кого-нибудь из ее слуг. Для них она раздобыла военные пропуска, 
позволявшие им беспрепятственно передвигаться между ее домом в городе и фермой, 

где был один из переправочных пунктов. Слуги постоянно носили корзины с 
продуктами; в корзину с яйцами, например, вкладывалась пустая скорлупа с 
донесением внутри; молоденькая швея из дома Ван-Лью проносила через фронт 
донесения, зашитые в образчики ткани или в платье. Система связи была настолько 

отработана, что для того, чтобы продемонстрировать ее эффективность, Элизабет 
однажды после обеда нарвала букет цветов в своем саду, а на следующее утро он 
уже был доставлен к завтраку командующему войсками северян генералу Гранту.