"платоническими", многие из них были подкуплены за немалые деньги, в том числе 
и 
личные, те, которые добывались потом костромских крестьян.
Одним из агентов Чернышева стал сотрудник военного министерства Франции Мишель 
Он входил в группу офицеров, составлявших дважды в месяц так называемую 
"Краткую 
ведомость" - сводку о численности и дислокации французских вооруженных сил. Она 

составлялась в одном экземпляре и предназначалась лично Наполеону. Но Мишель 
брал на себя труд снимать копию этого документа для Чернышева. Через неделю эту 

копию специальный курьер доставлял императору Александру I. "Зачем не имею я 
побольше министров, подобных этому молодому человеку", - такую надпись сделал 
царь на полях одного из сообщений Чернышева.
10 января 1811 года (30 декабря 1810 года), через несколько дней после пожара, 
Чернышев веселой вечеринкой отметил свое двадцатипятилетие. Одну из гостий он 
поехал провожать лично. Это была Полина Боргезе, славившаяся своим легким 
нравом 
и беломраморным телом. В эту ночь он домой не вернулся...
Другой великосветской возлюбленной Чернышева стала Полина Фу-рес. Еще во время 
египетской кампании она была любовницей Наполеона; вернувшись во Францию, 
завела 
светский салон, всегда полный умных, интересных гостей. Многие из них весьма 
пригодились Чернышеву, например, "хозяин картографии" - секретарь 
топографической канцелярии Наполеона. Он снабжал Чернышева копиями карт целого 
ряда городов Европы и их окрестностей, где строились укрепления, арсеналы, 
дороги...
Чернышев свел знакомство и с высшими военными деятелями Франции, ее маршалами. 
Характеристики, которые он дал таким генералам и маршалам, как Удино, Лефевр, 
Даву, Груши, и другим, можно назвать образцами аналитического мастерства и 
эпистолярного искусства.
Столь активная деятельность разведчика не могла ускользнуть от внимания 
французской контрразведки. За ним установили плотное наблюдение. Он чувствовал, 

что вокруг него сгущаются тучи. Об опасности его предупредила Полина Фурес и 
посоветовала скорее уезжать. Чернышев сжег в камине все компрометирующие 
документы и отбыл в Петербург.
Во время отлучки в доме Чернышева провели тщательный обыск. Под ковром нашли 
случайно закатившуюся записку Мишеля. На допросах он во всем сознался, и его 
голова скатилась под ударом ножа гильотины.
В парижских газетах появились инспирированные министром полиции Савари 
материалы 
о шпионской деятельности полковника Чернышева.
Главный вывод, который сделал Чернышев на основании своих бесед с Наполеоном и 
его окружением, он сформулировал в одном из своих донесений: "Война неотвратима 

и не замедлит разразиться". Он правильно указал срок нанесения удара и его 
направление.
Царь наградил Чернышева и направил его в Швецию с заданием выяснить позиции 
шведского правительства на случай войны между Россией и Францией. Он участвовал 

в подготовке тайного соглашения между
160
100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ
Россией и Швецией, подписанного 5 апреля 1812 года и обеспечившего России 
"благожелательный нейтралитет Швеции".
Чернышев стал одним из организаторов и активным участником партизанского 
движения в тылах наполеоновской армии. На заключительном этапе войны с 
небольшим 
отрядом первым форсировал Эльбу, а затем захватил город Кассель, который 
обороняли Жером Бонапарт и генерал Алике. В Париж вернулся победителем и первый 

визит нанес мадам Полине Фурес.
Чернышев сделал поистине неслыханную карьеру как на военном, так и на 
гражданском поприще. В 1812 году он стал генерал-адъютантом, а в 1826 году 
генералом от кавалерии. В 1832 году был назначен военным министром и на этой 
должности прослужил двадцать лет. За заслуги перед отечеством получил в 1826 
году титул графа и в 1843 году - светлейшего князя. Преданный царедворец, в 
этом 
качестве проявил себя как член следственной комиссии по делу декабристов.
Трижды был женат. С первой женой развелся, вторая умерла при родах, с третьей 
был счастлив.
Прожив долгую жизнь, Чернышев всегда сохранял интерес к разведке. Будучи 
военным 
министром, привлекал к ней не только кадровых военных, но и сотрудников МИДа и 
других ведомств, работавших за рубежом.
В ноябре 1831 года по инициативе Чернышева Николай I дал указание российскому 
посольству в Лондоне "собрать самые точные и верные сведения" о только что 
изобретенном в Англии новом ружье и добыть, если возможно, его образцы. 
Одновременно всем российским посольствам при европейских странах было вменено в