испанского владычества завершилась победой (хотя и не полной). Сказались 
разгром 
"Непобедимой армады" Испании у британских берегов и общее ослабление этой 
великой - на то время - державы, процветавшей за счет завоеваний и грабежа 
государств Нового Света. В отличие от этого Нидерланды жили трудом своих 
граждан 
и активностью купцов, предпринимателей. В Амстердаме была основана Ост-Индская 
компания (1602), которая вела торговлю с восточными странами, и общественная 
биржа (1609), значительно более надежная, чем частные, а потому пользовавшаяся 
огромным авторитетом. Как писал известный французский историк Фернан Бродель, 
"амстердамские биржевые игры достигли такого уровня усложненности и 
ирреальности, который надолго сделал из этого города исключительное место в 
Европе - рынок, где не довольствовались покупкой или продажей акций, играя на 
повышение или на понижение, но где умная игра позволяла вам
363
спекулировать, даже не имея на руках ни акций, ни денег. Именно здесь было 
раздолье маклерам".
Конечно, подобная лихорадочная активность позже обернется упадком, но поначалу 
она содействовала расцвету страны, поощряя труд и торговлю. Показательна в этом 

отношении картина Говерта Флинка (1615-1660), воспроизводящая сюжет времен 
республиканского Рима: "Марк Курций Дентато отвергает золото врагов, 
предпочитая 
блюдо репы". (Как тут не вспомнить слова Пушкина об основе процветания 
государства: "Не надо золота ему, / Когда простой продукт имеет".)
О воздействии окружающей общественной среды на творчество убедительно писал, в 
частности, Ипполит Тэн. По его словам, после бедствий войны и разрухи "...мир 
кажется раем; человек радуется не потому, что ему очень хорошо, а потому, что 
настоящее положение лучше, неизмеримо лучше прежнего... Все самые обыденные 
действия получают особую прелесть и интерес: люди оживают и как будто начинают 
жить впервые. При подобных обстоятельствах всегда возникают творческая 
литература и самобытное искусство. Только что испытанное великое потрясение 
стирает с вещей однообразный налет, которым покрыли их предание и привычки. 
Открывают человека: видят основные черты его обновленной и преображенной 
природы; схватывают его сущность, его затаенные инстинкты, могучие силы, 
отражающие его племенные особенности и направляющие ход его истории; через 
полстолетия их не будут замечать, потому что они уже приковывали внимание в 
продолжение полувека; но покамест все свежо, как в первый день творения... 
Рубенс, будучи ребенком в изгнании, подле заточенного в темницу отца, слышал у 
себя дома и вокруг отголоски бури и крушения. После деятельного поколения, 
которое страдает и созидает, является поэтическое поколение, которое пишет, 
рисует или ваяет. Оно дает яркое и полное выражение энергии и стремлениям мира, 

основанного его отцами. Вот почему фламандское искусство возвеличит, воплощая в 

героических типах, чувственные инстинкты, грубую и буйную радость, суровую 
энергию окружающих душ и обретет Олимп Рубенса..."
РЕМБРАНДТ
(1606-1669)
Завершив предыдущий очерк высказыванием И. Тэна, придется начать этот с мнения 
бельгийского поэта Эмиля Верхарна, который считал, что гений Рембрандта 
проявлялся вне связи с обстоятельствами места и времени:
364
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
"Рембрандт мог родиться где угодно и когда угодно. Его искусство осталось бы 
тем 
же самым в любое время... Для своего времени он свершил работу Данте (XIII век),
 
работу Шекспира и Мике-ланджело (XVI век), а иногда он заставляет вспоминать и 
о 
пророках. Он стоит на тех высотах, которые господствуют над вершинами, расами и 

странами. Нельзя сказать, откуда он происходит, так как родина его - весь мир.
Его можно объяснить, только приняв во внимание самопроизвольность и широкую 
независимость гения. Конечно, ни один художник не может совершенно уберечься от 

влияния окружающего, но частица собственной души, которую он уступает 
окружающему, разнообразна до бесконечности.
Такие пламенно закаленные души налагают на действительность печать своей 
личности, вместо того чтобы испытывать на себе ее влияние. Они дают много 
больше, чем берут. И если потом, на расстоянии веков, нам кажется, что они 
лучше 
всех выражают свое время, то это потому, что они преобразили его, запечатлели 
не 
таким, каким оно было, а таким, каким они его сделали... Голландия XVII века 
была далека от Рембрандта. Она его не поняла, не поддержала и не прославила... 
На собственном примере он понял, что толпа отдает предпочтение посредственности.
 
Он был слишком необыкновенным, слишком таинственным, слишком великим".
Безусловно, великие гении принадлежат всему миру. И все-таки они всегда