правление, наделе же царила анархия Гелон использовал благоприятную ситуацию, и 

когда его войска появились у города, народ сам вручил ему бразды правления (ок. 

485 года). Таким образом, самая большая греческая колония на Сицилии стала его 
владением. Он перебрался в Сиракузы и впоследствии называл себя не гелойцем, а 
сиракузцем. Тирания в родном городе перешла к брату Гелона Гиерону, а затем, 
когда после смерти Гелона (478) он наследовал ему тиранию в Сиракузах, к 
другому 
брату, Полизалу. Если такие зависимые тираны, как Энесидем, формально 
находились 
с Гелоном в союзнических отношениях, то для Гелы и Сиракуз можно говорить о 
своего рода совместном правлении братьев, сначала Гелона и Гиерона, а затем 
Гиерона и Полизала. По всей видимости, тирания в Геле перестала существовать 
одновременно с тиранией в Сиракузах (466-465).
Гелон, прибыв в Сиракузы, установил там новые порядки. Он вернул гаморов и 
возвратил им имущество - в Геле он также поддерживал с земледельцами хорошие 
отношения, однако, с другой стороны, он сохранил за демосом гражданские права. 
Сформированную таким образом общину правитель расширил впоследствии до 
невиданных до того времени .размеров, принимая жителей других греческих городов 

и наемников.
Положение Эиесидема из Леонтин в качестве союзника оставалось неизменным, его 
даже чествовали за значительный вклад в победу над карфагенянами, как 
показывает 
леонтинский лев на победных чеканках 480 года. В Камарине Гелон посадил 
кулачного бойца Главка из Кариста. Но он был свергнут населением, после чего 
полис прекратил свое существование; жители вынуждены были переселиться в 
Сиракузы, где им предоставили гражданские права. То же произошло с городами 
Эвбеей, Мегарой Гиблайской и Герой Кроме Леонтин, по-видимому, переселения не 
затронули только города Кал-липолис, Наксос и Катану, позже покоренные Гелоном 
Сиракузы еще боль- ¦ ше расширились после предоставления прав гражданства 10 
тысячам наемников, получивших землю в отдаленных окрестностях города.
Гелон, в отличие от тиранов метрополии, в основном покровительствовал не низшим,
 
а состоятельным слоям, прежде всего землевладельцам. Ведь Гелон недаром называл 

демос самой неблагодарной частью сограждан. Экономический расцвет города, 
строительство огромного флота, служба на нем, сооружение великолепных храмов и 
других построек давали демосу больше возможностей для заработка, чем прежде.
О должностях и совете нам ничего не известно, о народном собрании - лишь то, 
что 
оно собиралось и принимало решение об участии ополчения граждан в войне. 
Граждане не только не были разоружены, более того, они принимали участие в 
большом походе против карфагенян (480), а после того как в общину влилось 
десять 
тысяч наемников, что скорее всего произошло после победы при Гимере, Гелон вряд 

ли еще содержал собственных наемников. Особое значение приобрела конница, 
состоявшая из землевладельцев. Наряду с этим он располагал приблизительно в 
десять раз большим числом гоплитов, которых рекрутировал из землевладельцев, 
тогда как городской демос в основном служил на флоте. Здесь возникает вопрос, в 

силу каких полномочий Гелон в 480 году командовал сиракузскими войсками против 
карфагенян и вообще каково было его положение в полисе Сиракузы?
ГЕЛОН
43
Точно известно, что Гелон не получал от граждан ни на постоянной основе, ни 
специально для карфагенской войны должности военачальника с исключительными 
полномочиями (стратег-автократор). Гелон не занимал ни одной из высших 
должностей в городе, он скорее был полновластным правителем полиса, с 
руководством которого в определенной степени взаимодействовал. Разумеется, он 
мог на народном собрании вносить предложения или проекты законов, но делал это 
в 
таком случае формально как сиракузский гражданин, даже если при сложившихся 
обстоятельствах его предложения имели обязательный характер. Когда карфагенская 

армия высадилась на западе Сицилии, Ферон призвал своего зятя на помощь. Гелон 
принял решение вступить в войну, но для этого ему были необходимы отряды 
граждан 
и значительные средства. Жители Сиракуз посчитали оказание помощи Ферону личным 

делом тирана и выразили готовность финансировать его лишь в том случае, если 
выделенные средства будут считаться займом и после успешного окончания войны 
будут возмещены военной добычей. Подобным же образом граждане согласились 
принять участие в походах Гелона за плату и долю в военной добыче. 
Взаимоотношения тирана и полиса, особенно отчетливо проявившиеся в данной 
ситуации, нашли свое официальное выражение в формуле "Гелон и сиракузцы"
Деньги, необходимые ему для содержания двора и оплаты наемников до их включения