взять в руки бразды правления В первые годы своего царствования он был игрушкой 

дворцовых и гаремных интриг, в которых верховодили его мать - Кесем-султан и ее 

сподручный, главный евнух султанского гарема Мустафа-ага
К 1632 году положение в стране и ее столице стало критическим. Бунтовали 
янычары 
и другие военные подразделения Стамбула, начались выступления в провинциях 
империи, многие отряды совершали походы на Стамбул В самой столице царили 
бандитизм, грабежи и разбой. Недовольные жители столицы также начинали 
бунтовать, раздавались требования низложения султана, неспособного навести 
порядок.
Воспользовавшись смутой, персы вернули себе Багдад и провинцию Эри-вань. 
Восстали крымские татары, захватив в плен так много турок, что их рыночная цена 

упала до стоимости порции бозы - напитка из перебродившего проса. А 
промышлявшие 
мародерством казаки совершали набеги на Черноморское побережье, проникая в 
Босфор и угрожая непосредственно пригородам столицы.
То, в чем государство османов нуждалось при данных обстоятельствах - это власть 

тирана, чтобы обуздать насилие и заставить уважать власть закона Именно в 
такого 
правителя со временем превратился Мурад IV, за что был назван турецким Нероном 
По словам Эвлия Челеби, наблюдательного турецкого писателя и путешественника, 
пользовавшегося покровительством двора, "Мурад был наиболее кровавым из всех 
османских султанов"
МУРАД IV
301
Никогда еще не было турецкого правителя, считает Эвлия, "столь атлетичного, так 

хорошо сложенного, столь деспотичного, столь страшного для его врагов или столь 

возвеличиваемого". Ходило множество легенд о его физической силе. Мурад был 
настолько сильным стрелком из лука, что мог пустить стрелу дальше пули, 
выпущенной из ружья, так, что она могла пробить лист металла толщиной в четыре 
дюйма, столь умелым метателем копья, что мог легко пронзить шит, сделанный из 
десяти верблюжьих шкур. Он мог метнуть дротик на немыслимое расстояние и 
однажды 
таким образом убил ворона, севшего на минарет в миле от него. Как наездник, 
каждый день демонстрирующий на ипподроме свое умение сидеть в седле, молодой 
султан мог легко перепрыгнуть на полном скаку с одной лошади на другую. 
Хвастаясь силой своих мускулов, он был вызывавшим восхищение борцом "подобно 
самому пророку Мухаммеду" Эвлия заявляет, что он однажды видел, как султан 
поднял над головой двух своих дюжих оруженосцев и швырнул их - одного в правую, 

а другого в левую стороны Однажды, играючи, он схватил самого Эв-лию в качестве 

своей жертвы "Он схватил меня, подобно орлу, за пояс, поднял над головой и 
раскрутил так, как это делают дети, когда крутят что-то над головой". Наконец 
Мурад со смехом отпустил его и дал в награду 48 золотых монет.
В ближайшем окружении султана появились люди, предлагавшие ему различные 
рецепты 
исправления и успокоения общества, суть которых сводилась, как правило, к 
устранению ненужных, по их мнению, новшеств и возвращению к порядкам, 
существовавшим при султане Сулеймане Великолепном, время которого тогда 
прославляли как золотой век Османского государства Подлинным манифестом таких 
настроений была знаменитая "Записка" Кочибея, поданная султану в 1631 году. 
Возможно, что именно она подтолкнула Мурада к активным действиям и предложила 
ему выход из положения
В 1632 году недовольные режимом сипахи потребовали выдачи семнадцати чиновников 

и фаворитов султана, включая великого визиря Хафиза Ахмед-пашу, а также муфтия.
Новый визирь, Реджеб-паша стал убеждать юного султана выполнить требования 
бунтовщиков "Лучше голова великого визиря, чем голова султана" Султан, приняв 
делегацию сипахов и янычар, обратился к ней со страстной речью, умоляя их не 
ронять достоинства халифата жаждой крови. Но увещевания не помогли. Тогда Хафиз 

решил принести себя в жертву и направился в сторону своих палачей Он 
сопротивлялся им, свалив первого из нападавших, но остальные набросились на 
него 
с кинжалами, нанеся 17 ран. После этого янычар отрубил ему голову
Султан, тронутый до слез мужественным поступком своего друга, заявил толпе: 
"Если будет воля Аллаха, вас ждет ужасное возмездие, вас, низкие убийцы, не 
страшащиеся Аллаха и не испытывающие чувства стыда перед пророком" Не приняв 
его 
слова всерьез, мятежники добились смещения муфтия и продолжали в открытую 
обсуждать вопрос о судьбе самого Мурада. Но их ряды были снова расколоты, не 
только как в прошлом, между янычарами и сипахами, а также между экстремистами и