известна не только всей Польше, но и за ее пределами. В далекой Испании Лопеде 
Вега написал драму "Великий князь Московский и император", где под именем 
Маргариты выведена Марина.

Избранница московского царя с огромным удовольствием играла роль царицы: 
восседала в церкви под балдахином в окружении свиты, посетила Краковский 
университет и оставила свой автограф в книге почетных посетителей. В декабре, в 

день приезда австрийской принцессы, невесты польского короля, она 
демонстративно 
покинула Краков, чтобы не уступить первенства во время придворных церемоний. 
Осыпанная драгоценностями, Марина наслаждалась ролью царственной особы, и 
почести явно кружили ей голову.

Тем временем Мнишек получил от московского царя 300 тысяч злотых. 2 марта 1606 
года Марина наконец выехала из родного Самбора, окруженная огромной свитой (по 
разным данным, ее численность составляла от 1269 до 3619 человек).

Путешествие Марины продолжалось долго - мешали плохие дорога и чрезмерное 
гостеприимство литовских и белорусских магнатов, устраивавших пиры в честь 
молодой русской царицы. Наконец 18 апреля Марина и ее свита пересекли русскую 
границу. Торжественно встречали ее в Смоленске, других русских городах на пути 
к 
Москве. Навстречу ей был отправлен воевода Басманов. Царь прислал очередные 
подарки, в том числе огромную карету с позолоченными колесами, обитую внутри 
красным бархатом и украшенную серебряными царскими гербами.

Въезд в столицу состоялся утром 2 мая. Эта церемония описана многими очевидцами,
 
пораженными ее пышностью, великолепием, роскошью. Малиновый звон бесчисленных 
колоколов, длинное шествие придворных в раззолоченных нарядах, сияющие панцири 
кавалерии, толпы москвичей, пришедших увидеть свою новую государыню...

У Спасских ворот Кремля их ожидали еще 50 барабанщиков и 50 трубачей, которые, 
по словам голландца Паерле, "производили шум несносный, более похожий на 
собачий 
лай, нежели на музыку, оттого, что барабанили и трубили без всякого такта, как 
кто умел".

После краткого свидания с супругом в Кремле Марину привезли в Благовещенский 
монастырь, где ее встретила (как говорят, ласково) "мать" царя - вдова Ивана 
Грозного Марфа Нагая. Здесь полагалось несколько дней ждать венчания. 
Пребывание 
в монастыре слегка тяготило Марину. Она жаловалась на слишком грубую русскую 
пищу, и царь приказал кушанье для нее готовить польским поварам. Для 
развлечения 
Марины он послал в монастырь музыкантов, что шокировало москвичей и тотчас 
вызвало в народе толки.

Венчание назначили на четверг 8 мая. И здесь Дмитрий нарушил русский обычай 
(хотя и не закрепленный в церковном праве): не заключать браки перед постным 
днем - пятницей. Перед самым заключением брака в Успенском соборе патриарх 
Игнатий помазал Марину на царство и венчал царским венцом (шапкой Мономаха). 
Это 
также не соответствовало русской традиции, но, похоже, Дмитрий хотел сделать 
приятное жене и тестю, подчеркнув особое положение Марины. Царица приняла 
причастие по православному обряду - вкусив хлеба и вина, что осуждалось 
католической церковью и могло восприниматься как принятие Мариной православия. 
В 
действительности Дмитрий не хотел принуждать жену к смене веры и желал лишь 
исполнения ею - для спокойствия подданных - православных обрядов во время 
торжественных

МАРИНА МНИШЕК

105

церемоний. Царь и царица восседали в соборе на золотом и серебряном тронах, 
облаченные в русский наряд. Бархатное, с длинными рукавами платье царицы было 
так густо усыпано драгоценными камнями, что даже было трудно определить его 
цвет.
На следующий день новобрачные, по словам одного иностранного сочинителя, встали 

очень поздно. Празднества продолжались. Облачившись в польское платье, царь 
танцевал с женой "по-гусарски", а его тесть, преисполненный гордости, 
прислуживал на пиру своей дочери.
А в городе тем временем становилось тревожно. Царь Дмитрий все еще был 
популярен 
среди москвичей, но их раздражали иноземцы, прибывшие в столицу в свите 
Мнишеков.