персоны и послать два больших военных корабля в погоню за Дрейком. Эти-то 
корабли и увидели англичане на рассвете. Преследование длилось до рассвета, но 
потом испанцам пришлось повернуть обратно, так как они в спешке не взяли с 
собой 
ни воды, ни пищи. К тому же, как писали испанцы в докладе вице-королю, "многие 
из наших сеньоров страдали морской болезнью и не могли держаться на ногах, не 
говоря о том, чтобы сражаться".
А Дрейк тем временем в поисках "серебряного" галиона продвигался на север, 
продолжая грабить по пути торговые суда. Ему удалось захватить вспомогательное 
судно, груженное канатами и тросами. Здесь же нашли тяжелое золотое распятие, 
украшенное изумрудами. По возвращении в Англию Дрейк приказал вставить эти 
изумруды в золотую корону, которую он преподнес королеве.
1 марта 1579 года паж Джона Дрейка ворвался в каюту адмирала с криком: "На 
горизонте галион!" Сняв с шеи массивную цепь, адмирал надел ее на подростка. 
Цепь доставала ему до колен.
70

100 ВЕЛИКИХ АВАНТЮРИСТОВ

Галион оказался плавучей сокровищницей. На нем было найдены четырнадцать 
сундуков с серебряными монетами, восемьдесят фунтов золота и тысяча триста 
серебряных слитков, не говоря уже о драгоценных камнях и экзотических товарах. 
Всего, как подсчитал Дрейк, захваченный груз оценивался в четверть миллиона 
фунтов стерлингов, то есть в сто раз превышал затраты на снаряжение экспедиции 
Дрейка. Один из современных исследователей полагает, что это примерно пятьдесят 

миллионов долларов.

Когда обыскивали личное имущество членов команды, в сундуке испанского кормчего 

обнаружили две серебряные чаши. Увидев их, Дрейк сказал испанцу: "У вас две 
чаши. Одна из них мне может пригодиться". Кормчий поклонился и передал чашу 
лакею Дрейка. Адмирал кивнул и обратился к следующему сундуку.

На радостях Дрейк отпустил галион. Он вообще гордился тем, что не пролил крови 
ни одного испанца, за исключением тех, кто погиб в честном бою. Дрейк выработал 

хитроумную стратегию: он приказывал рубить мачты у захваченных кораблей и 
отправлял их плыть по воле волн...

Дрейк еще не был пресыщен добычей, но уже думал о том, как довезти ее до дома. 
Задержав корабль Франсиско де Зарате, двоюродного брата могущественного герцога 

Медины, он оставил ему не только знаки ордена Сантьяго, но и почти весь 
остальной груз, забрав лишь китайский фарфор и шелк. Извинившись за изъятие, 
Дрейк объяснил, что берет эти вещи для жены, которая умоляла его привезти 
китайский фарфор. Затем Дрейк и испанский вельможа обменялись подарками и 
разошлись.

По воспоминаниям Зарате, Дрейк был весел, хотя и прихрамывал из-за того, что в 
ногу попала пуля из испанской аркебузы. "Все люди Дрейка перед ним трепещут, - 
писал позднее Зарате, - и, когда он проходит по палубе, они приближаются к нему,
 
лишь сняв шляпу и склонившись в поклоне до земли... С ним на корабле едут 
девять 
или десять кабальеро, все из знатных английских родов, но ни один из них не 
смеет надеть шляпу или сесть в его присутствии до тех пор, пока сам Дрейк их об 

этом сам не попросит. Ест он на золоте, и при этом играет оркестр". Вероятно, 
это была часть представления, до которых Дрейк был большой охотник.

К тому времени, когда адмирал появился у берегов Молуккских островов, положение 

султана Баабулы было тяжелым. У него на складе скопилось много непроданных 
пряностей: ведь торговля в этом районе была практически блокирована 
португальцами и лишь единичные корабли из Индии и Китая прорывались сквозь 
португальскую блокаду.

Первым на борт английского корабля ступил брат султана, привезший дары от 
своего 
царственного родственника. На следующий день Дрейк ответил султану равной 
любезностью. К счастью, у него на борту тоже был брат, которого можно было 
отправить на берег во главе посольства.

Прием у султана произвел на гостей сильное впечатление. Султан восседал на 
троне 
в огромном зале под вышитым золотом балдахином, окруженный тысячью придворных и 

шестьюдесятью мудрыми советниками Страшного вида телохранители стояли за троном,