Я выразил здесь идеи Карла, оказавшие на меня влияние. Те, кто знал Карла и его 
работу, возможно, обнаружат различные искажения и упущения. Извините! Я вполне 
доверяю вам самим так отредактировать текст, чтобы он оказался более полезным 
для вас. Наслаждайтесь этой работой!
        Не только Карл и я прилагали усилия для подготовки книги, много других 
людей внесли в нее свой неоценимый вклад. В этой связи хочу поблагодарить 
Мюриель Витакер за те многочисленные обсуждения, которые мы по ходу дела вели с 
ней. Я благодарю и мою жену Кэти за ее постоянный оптимизм, поддержку, а также 
творческую критику, которая, несомненно, обогатила книгу.
        В заключение я бы хотел выразить глубокую признательность семье, с 
которой работал Карл. Самоотверженность этих людей, поделившихся с другими 
частью своей жизни, из-за чего наши собственные должны стать богаче, 
вдохновляет. Работа с ними - большая честь для нас. 
        
       Вильям Бамберри
        
        
      1. НАЧАЛО РАБОТЫ С СЕМЬЕЙ
        
        Когда мы собрались на нашу первую сессию, казалось напряжение 
прямо-таки витает в воздухе. Джон и Мери, двигаясь нервно и беспокойно, выбрали 
диван справа от меня, тогда как трое из их пяти взрослых детей заняли места на 
другом диване. Двое других, пока отсутствующих отпрысков, должны были 
присоединиться к нам в заключительный день трехдневного опыта нашего общения.
        С первого взгляда было ясно, что это фермерская семья, может быть, 
похожая на ту, в которой я сам вырос. Папа вышел на “поле боя” в новом 
комбинезоне с нагрудником, тогда как мама нарядилась опрятно, но без претензий. 
Три их дочери - 30-летняя Ванесса, 20-летняя Дорис и 18-летняя Марла - 
выглядели более современно и не так провинциально. Несколько первых минут мы 
провели в ни к чему не обязывающих разговорах, причем Ванесса говорила от имени 
всей семьи. 
        Мы кратко обсудили, почему они решились принять участие в этих встречах 
и найти средства для оплаты нашей трехдневной работы. Собственно, идея встречи 
принадлежала Ванессе. Она как раз проходила обучение, намереваясь стать 
психотерапевтом. Живя вдалеке от остальной семьи, она, тем не менее, 
чувствовала себя связанной семейными проблемами и хотела их разрешения. К тому 
же она беспокоилась о своей 28-летней сестре Гейл, которая была 
госпитализирована из-за эмоциональных срывов. И хотя она вернулась домой, но 
все еще продолжала принимать лекарства.
        Интересно, что психотерапевт, занимавшийся с Гейл, полагал, что лечение,
 которое она получала в данный момент, проходило вполне успешно, и возражал 
против ее участия в наших встречах с семьей, опасаясь что они могут повредить 
его работе с ней. Однако, несмотря на риск, Гейл решила принять участие в 
заключительной сессии на третий день. Скорее, все же не без благословения 
своего психотерапевта. 
        23-летний Майк, единственный сын в этой семье, запаздывал. У него были 
конфликты на работе, кроме того, он должен был привезти Гейл. Все они жили за 
городом и добираться сюда им было непросто.
        
        
      Начало
        
        Начальные моменты первой встречи часто оказываются очень 
принципиальными. Уровень напряженности намного превосходит простой социальный 
дискомфорт. Неосознанно начинается интенсивный скрытый процесс установления 
взаимоотношений. Хотя мы часто маскируем наше внутреннее напряжение, оно , без 
сомнения, существует и дает о себе знать. Вопросы типа: "Каков ты в 
действительности?", "Что ты собираешься мне сделать?", "Как далеко мы будем в 
состоянии идти вместе?" - наполняют наше коллективное бессознательное. 
        Это время для установления связей на личностном уровне, здесь важно не 
быть надменным и слишком "профессиональным". Одна из моих первоначальных задач 
- дать семье простейшее представление о том, как я действую и чего жду от них. 
Мне нужно установить те условия и параметры, по которым я буду с ними 
взаимодействовать и общаться. 
        Процесс взаимодействия запускается, как только я вхожу в кабинет: мои 
действия порождают их реакции, я отвечаю на них - и общение наше закрутилось. 
Можно надеяться, что вскоре этот диалектический круговорот приведет к явлениям 
более высокого порядка.
        Другим важным компонентом в понимании того, как идет работа, является 
точное различие между настойчивостью и агрессией. Заняв ясно выраженную 
"Я-позицию", я вовсе не собираюсь их как-то запугивать - скорее, буду 
стремиться рассказать им о некоторых из моих убеждений, имеющих отношение к 
делу. Они же, в свою очередь, свободны отвечать на это так, как им хочется: 
упрямиться, восставать, капитулировать, вести себя высокомерно, демонстрировать 
свое абсолютное безразличие к тому, что происходит. Как бы там ни было, а 
процесс запущен, и вместо того чтобы в течение первого часа заниматься 
классическим интервью-оценкой семьи, мы учимся говорить друг с другом, так 
сказать, “танцевать”.
        В следующей части я намечаю стратегию, и она определяет структуру, с 
которой мы будем иметь дело в дальнейшем. Я намеревался здесь донести до членов