». Делаю боевой разворот навстречу 
им. Но они, обходя нас с набором высоты, ушли от лобовой.
      Минут десять наша пара отбивала атаки вражеской группы. Четверка 
Речкалова так и не появлялась. А как она была нужна сейчас! Противник пока 
действовал вяло. Чувствовалось, что сбитие Ме109 в начале боя психологически 
подействовало на вражеских летчиков, снизило их активность. Но на это долго 
рассчитывать было нельзя.
      В ходе боя внезапно появилась еще и пара фашистских истребителей 
«фоккеров». С дистанции почти двух тысяч метров она открыла по нас огонь. Можно 
было не опасаться стрельбы с такой дальности, но вдруг под меня нырнул ведомый.
      – Табаченко, стань на свое место, а то «мессеры» съедят, – дал команду.
      – Командир, я ранен, ухожу домой! Прикройте! Это было уже совсем некстати.
 Что делать? Если сопровождать Табаченко, то вся свора вражеских истребителей 
бросится вдогонку. Нас собьют, как куропаток. Решаю продолжить бой с десятью 
истребителями противника, сковать их боем и обеспечить безопасный уход ведомого.

      – Табаченко, уходи пикированием на Краснодар, я прикрываю.
      Продолжая отражать атаки, я зорко смотрел за вражеской группой, готовый 
ринуться за теми, кто попытается преследовать Табаченко. Получив по радио 
сообщение о его подходе к Краснодару, уловил удобный момент, сделал резкий 
переворот и, пикируя до земли, вышел из боя.
      После посадки состоялся разговор с Речкаловым.
      – Вы что же, на съедение «мессерам» бросили мою пару?
      – Понимаешь, правее нас появились «мессеры». Попутно решил сбить их. Они 
удрали в облака, а мы с Лукьяновым уже не смогли вас найти.
      – Твое счастье, Речкалов, что не было «юнкерсов» и Табаченко был легко 
ранен, а то бы не миновать тебе неприятностей! – бросил я в сердцах.
      С Лукьяновым поговорить не успел – вызвали на КП. Около него увидел 
недавно назначенного командира дивизии полковника Ибрагима Магометовича Дзусова.
 Перед ним стоял строй летчиков. Я пробежал по нему взглядом – знакомых нет.
      – Покрышкин, иди сюда! Знакомься с пополнением, прибывшим в ваш полк. 
Побеседуй с ними. Тебе придется учить их своей тактике боя.
      – Есть, товарищ командир!
      – Заходил в вашу землянку и познакомился с твоей академией.
      – Что вы, какая там академия! Просто тактический класс для обучения 
летчиков.
      – Это сейчас и нужно. В академии учат воевать на картах, а ты – сбивать 
самолеты. Вот и готовь молодежь. Надо сделать их настоящими воздушными бойцами. 
Летчики ваши, и учить будете самостоятельно. Разумно спланируй занятия, – 
сказал Дзусов в заключение, простился и направился на КП.
      Я стоял перед строем. Внимательно вглядывался в каждого летчика… Будут ли 
они хорошей сменой погибшим: Фадееву, Ковалю, Сутырину и другим, отдавшим свою 
жизнь за нашу Родину?
      Мое внимание привлек стоящий на правом фланге строя лейтенант. Лицо со 
следами ожогов, орден Красного Знамени на груди говорили о том, что это бывалый 
боец.
      – На чем воевали и где горели?
      – Лейтенант Клубов. На «Чайке» и И16, а горел под Орджоникидзе. Имею на 
счету четыре сбитых самолета.
      Рядом с Клубовым стоял небольшого роста худенький летчик, тоже с орденом 
Красного Знамени.
      – Лейтенант Трофимов, – представился он. – Лично сбил один самолет и 
выполнил семьдесят вылетов на штурмовку.
      – А что такой худой, плохо кормили?
      – Да, товарищ капитан, его сколько ни корми, он таким и останется. Как 
говорят: «Не в коня корм», – ответил за Трофимова стоящий рядом.
      Его пояснение вызвало дружный смех. Я невольно остановил на нем взгляд. В 
поношенной гимнастерке, без знаков различия, в солдатских ботинках с обмотками. 
Рядовой боец пехоты.
      – Вы кто? – спросил остряка.
      – Солдат Сухов, – бодро ответил он.
      – Солдат?! – удивился я. – Солдаты на самолетах не воюют. Как вы попали в 
строй?
      Из его объяснений выяснилось, что в прошлом году изза нехватки самолетов 
весь их выпуск из авиашколы был направлен в кавалерию, где он и воевал в 
калмыцких степях. Был пулеметчиком. Недавно переведен в авиаполк.
      Не скрою, дальнейшее знакомство с пополнением разочаровало. Боевой опыт у 
подавляющего большинства летчиков был небольшой, а у некоторых его и вовсе не 
было. Я представил себе ответственность, которая навалилась на мои плечи. 
Предстояло, не прекращая боевых вылетов, научить вновь прибывших летчиков 
летать на строгой, скоростной «кобре», освоить тактику действий, ввести их в 
бой. Пока все это не будет выполнено, нельзя посылать их на боевые задания.
      В ходе беседы возникла мысль подготовить и создать из пополнения 
постоянную восьмерку для вылетов на боевые задания. Мне надоели неудачи при 
вождении неслетанных групп, составленных из пилотов разных эскадрилий.
      Закончив опрос, я кратко разъяснил, какие темы по теоретической и летной 
подготовке мы будем осваивать. Затем с молодым пополнением провел первое 
занятие заместитель командира полка по политчасти М. А. Погребной. Он подробно 
рассказал о боевом пути части, о летчиках, заслуги которых сделали полк 
гвардейским, назвал тех, кто геройски погиб в боях. Призвал поддерживать и 
крепить боевые традиции, воевать смело, как подобает гвардейцам.
      Пока политработник проводил занятия, я успел набросать вопросы, которые 
надо проработать в первую очередь.
      – О тактике действий истребителей вам расскажет Алек