До того,  как  встал лед  на  заливе, с  кронштадтских  складов  в
Ленинград перевезли немало продуктов, нефти, угля. Это была небольшая,
но все же ощутимая помощь измученному голодом и холодом городу.
    Как-то Трибуц  посетил  Невскую  Дубровку,  плацдарм,  где  вместе
сражались  краснофлотцы,  красноармейцы  и  юнги-мальчишки,  одетые  в
морские шинели. Здесь на  каждом метре взрывались  снаряд или мина,  а
плотность вражеского огня составляла 25 пуль на квадратный метр.
    Показывая на искореженную, перепаханную взрывами землю, на обломки
разбитых   при    попытках    переправиться   шлюпок    и    баркасов,
старшина-сверхсрочник  говорил  адмиралу  о  готовности  сражаться  до
последнего дыхания,  выполнить любой  приказ. В  конце беседы  у  него
вырвалось:  «Скорее  бы   на  свои  коробочки!»   Вернуться  на   свои
«коробочки» (так моряки часто называли корабли) мечтали все моряки, но
как самоотверженно они бились  на суше! И какая  за этим стоит  работа
партии с людьми в предвоенные годы! Как много сделано, чтобы вырастить
вот такое поколение, как этот младший командир!
    В конце 1941 года штаб и политуправление флота перебазировались из
Кронштадта в Ленинград - поближе к  стоящим в Неве кораблям. В  здании
электротехнического института  имени В.  И. Ульянова-Ленина  на  улице
профессора  Попова  разместились  отделы   и  службы,  а   флагманский
командный пункт флота находился рядом, в небольшой церквушке.
    Из  окон   штаба  был   хорошо  виден   знаменитый   Ленинградский
ботанический сад. Не  раз Трибуц,  останавливаясь у  окон, смотрел  на
погибшие пальмы, замерзшие  после того, как  осколки фашистской  бомбы
разбили  стеклянные  оранжереи.  Глядя  на  мертвые,  покрытые   инеем
деревья, командующий  думал  о вмерзших  в  лед на  Неве  кораблях,  о
большом  некомплекте  людей  на  флоте.  Многие  специалисты  ушли  на
сухопутный фронт. Без них «коробочки» не могут плавать. Когда на  суше
велись решающие бои, шла речь  о судьбе Ленинграда, было  закономерно,
что из  моряков создавались  части или  брали пополнение  в  армейские
подразделения,  порой  не  считаясь  с  нуждами  флота.  Теперь   иная
обстановка. Ленинград выстоял.  Живет и  готов к  борьбе флот.  Трибуц
решил переговорить со Ждановым, поскольку  от него - члена  Политбюро,
секретаря ЦК  ВКП(б),  члена  Военного  совета  фронта,  которому  был
подчинен флот, - зависело многое.
    - Андрей Александрович, балтийцы только в минувший месяц доставили
с Ханко и дали фронту  более 22 тысяч закаленных воинов-кадровиков,  -
начал командующий флотом при встрече  со Ждановым. - Теперь,  надеюсь,
от нас будут требовать меньше людей…
    Жданов понимал, что командующий флотом ведет речь не о прошлом,  а
о  будущем,  добивается,  чтобы  корабли  могли  плавать,  пополнились
специалистами. Есть, конечно, и другие нужды у моряков, и он ответил:
    - Заходите, потолкуем. За зимой идет весна.
    Трибуц понял,  что нужны  обоснованные предложения  о  предстоящих
действиях флота - их готов  выслушать и изучить Военный совет  фронта.
Теперь  требовалось  четко   сформулировать  предложения,   определить
наиболее эффективные способы  действий флота  в конкретно  сложившейся
обстановке.
    На заседании  Военного совета  флота подвели  итоги сорок  первого
года. Общий результат был  удовлетворительным: флот сохранен,  нанесен
значительный  ущерб  врагу,  помог  выиграть  важный  этап  битвы   за
Ленинград. Выступавшие говорили  и о недостатках  кампании: не  всегда
удачно взаимодействовали  разнородные силы,  слабо прикрывала  корабли
авиация, в решающие дни прорыва из Таллина мало оказалось  тральщиков.
Рассматривались и отдельные вопросы, касавшиеся действий флота в  1942
году. О них  думал командующий  не раз.  И не  об отдельных  вопросах.
Нужна  была  генеральная  линия,  определявшая  основное   направление
использования сил флота  в новой  кампании. Об этом  Трибуц однажды  и
завел разговор  с  новым  начальником штаба  флота  Юрием  Федоровичем
Раллем  и  начальником   политуправления  Владимиром   Александровичем
Лебедевым.
    - Приближается Новый год. Мы ремонтируем корабли. А для чего?  Где
они будут плавать? - напрямую поставил вопрос Лебедев.
    - Флот в кольце,  прорыв в  море для боя  крайне затруднителен,  -
закончил Ралль. -  А действовать нужно.  Подводные лодки многое  могут
сделать.
    - Вот-вот,  -  прервал  Трибуц.  -  Воевать  в  открытом  море  на
подводных лодках! А  всем остальным  - надводным  кораблям, авиации  и
береговой  артиллерии  -  обеспечивать  успех  подводников  и  решать,
конечно, другие боевые задачи.
    Владимир Филиппович высказал то, что выносил за последние недели и
о чем  думал  только  что,  по  пути  из  здания  штаба  Ленинградской
военно-морской базы -  Адмиралтейства к штабу  флота, и  беспокойство,
владевшее им вот  уже несколько  дней, ушло.  Говорили они  долго и  о
многом. Трибуца радовало, что Ралль  и Лебедев поняли его,  загорелись
его идеями.
    И  хотя  эта  беседа  не   была  официальным  совещанием,  в   ней
определились  многие  наметки  плана   боевой  учебы,  судоремонта   и
последующих практических боевых действий в операциях 1942 года.
    - Что ж, Юрий Федорович, сосредоточьте штаб на подготовке  проекта