|
похоронок и звучащий рефрен: «Погиб смертью храбрых».
Наверное, давно уже затянуло живицей пулевую отметину на латвийской березе. Но
не нарастет живица на раненом сердце. Годы пройдут и не стихнет плач по
погибшим. Еще долго сводить судорогами рыданий бабьи лица. Но солдат скуп на
слезу. Солдат бережно хранит почерневшую на сгибах страницу газеты с неизбывно
волнующим сообщением о безоговорочной капитуляции Германии и выписанными
химическим карандашом именами павших друзей-киренчан.
СООБЩЕНИЕ
8 МАЯ В БЕРЛИНЕ, В ПРИГОРОДЕ КАРЛХОРСТ, В ЗДАНИИ БЫВШЕГО ВОЕННО-ИНЖЕНЕРНОГО
УЧИЛИЩА ПРЕДСТАВИТЕЛИ НЕМЕЦКОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ В ПРИСУТСТВИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ СОВЕТСКИХ, АНГЛО-АМЕРИКАНСКИХ И ФРАНЦУЗСКИХ ВОЙСК
ПОДПИСАЛИ АКТ О БЕЗОГОВОРОЧНОЙ КАПИТУЛЯЦИИ ГЕРМАНИИ, ИСПОЛНЕНИЕ КОТОРОГО
НАЧАЛОСЬ С 24 ЧАСОВ 8 МАЯ.
ИМЕНА
МАЙОР ГРИГОРИЙ ЛЫХИН
КАПИТАН ИННОКЕНТИЙ МАРКОВ
КАПИТАН ПЕТР ХОЛМНЕВСКИЙ
ЛЕЙТЕНАНТ АЛЬБЕРТ ПОЛЯКОВ
МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ СТЕПАН ИНЕШИН
РЯДОВОЙ ВАЛЕНТИН АРБАТСКИЙ
РЯДОВОЙ ЭРНЕСТ ПРОШУТИНСКИЙ
РЯДОВОЙ НИКОЛАЙ БОБРЯКОВ
РЯДОВОЙ ГЕОРГИЙ ЦЕХОТСКИЙ
РЯДОВОЙ ГУРЬЯН ЗАУСАЕВ
РЯДОВОЙ ГРИГОРИЙ ДЫЖГИН
РЯДОВОЙ ГЕОРГИЙ КУЗАКОВ
РЯДОВОЙ ДМИТРИЙ НЕТЕСОВ
РЯДОВОЙ НИКОЛАЙ АНТОНОВ
Идет солдат по родному городу. В длиннополой шинели, перетянутой ремнем, в
шапке-ушанке и скрипучих сапогах. Идет, сопровождаемый завистливыми взглядами
ребятни, примечая, как при его приближении вдовы опуска.ют глаза и смахивают
непрошенную слезинку уголком пухового платка.
Холод донимает, пробирает до костей. В такую стужу нет ничего лучше медвежьей
дохи или дубленого, на меховом подкладе полушубка. Но не в силах человек вмиг
распроститься с воспоминаниями о войне, а значит и с форменным обмундированием
—
притертым, сшитым добротно, будто по фигуре. И дело не только в привычке.
Скорее, в другом. Появись он в цивильном, обидятся земляки. Ведь в нем, в тех,
кто вернулся с фронтов, видят не просто воинов, а символ Победы.
Солдат идет, припадая на ногу. Вдали четко обозначился массивный пятистенок.
Сложенный на века из могучих стволов кондовой сосны, вычерненных временем,
стоит
дом на косогоре над Леной. В нем проживает семья старейшего речника Михаила
Михайловича Корзенникова. Пятеро детей у капитана — две дочки, три сына. К
этому
дому и лежит путь солдата. Он, волнуясь, поднимается по аккуратно выметенным
ступенькам крыльца, дергает дверь на себя...
...Однажды, было это много лет назад, еще безбородый Володя Лаврушин прослышал
от одной добросердечной старушки удивительную историю о кудеснике из Макарова,
большого, в сто домов села, расположенного в тридцати километрах от Киренска.
Был этот кудесник известен умением изгонять любую хворь, знанием всех лечебных
трав тайги и, главное — это особенно поразило Володю, владел азбукой жестов,
благодаря чему мог свободно беседовать с глухонемыми.
Володя мечтал развить в себе способность общения с людьми, с рождения лишенными
возможности разговаривать с кем бы то ни было. Его ближайший друг — младший сын
капитана Корзенникова — всегда молчливый Дима оставался для него загадкой, хотя
они вместе выросли. Иногда обидчиво-вспыльчивый, но чаще рассудительно-
спокойный, он резко менялся в настроении, подчас — что, несомненно, смущало
Володю — вызывал жалость. С отрочества наделенный недюженной силой, рослый, в
отличие от местных парней, Дима жил в мучительном противоречии со своими
намерениями. Ему бы, подобно отцу, стоять на мостике, вести ленское судно по
изученным вдоль и поперек перекатам. Но осужденный на вечное заключение в
клетку
глухонемоты, он оставался неграмотным, непонятным другим и потому легко ранимым.
|
|