о Квятковский пересек границу, он был арестован и доставлен в ОГПУ, 
где, на основании полученных данных в Лондоне, ему предъявили обвинение во 
взяточничестве. На это Квятковский заявил следователю Ломачидзе, проводившему 
допрос, что он брал деньги с ведома и согласия Красина. Например, он взял около 
ста тысяч фунтов стерлингов от одного нью-йоркского бизнесмена. Эту сумму не 
внесли в бухгалтерские книги, а поделили между главными представителями 
компании «Аркос», причем часть денег перевели на личный счет Красина, который 
сказал, что эти деньги предназначены для ИНО.

Поскольку Лондонское отделение ИНО денег не получило, Красин был вызван для 
проведения специального разбирательства, но не чекистами, а руководителями 
партии. После разбирательства, которое происходило в Кремле, Красина доставили 
домой в полуобморочном состоянии, и в течение какого-то времени у него 
ежедневно случались припадки.

Перед большевиками стояла дилемма. Сталин и другие большевистские лидеры, такие,
 как Дзержинский и Трилиссер, были в ярости от заявлений Квятковского и Красина.
 Но больше всего они боялись, что правда просочится в прессу, и хотели, поэтому 
любой ценой сохранить все в тайне, особенно в связи с тем, что Красина уже 
назначили советским представителем в Лондоне, и показания Квятковского могли 
подорвать престиж советского правительства за рубежом.

Если бы сумма, полученная Красиным на хранение, не составляла нескольких 
миллионов фунтов стерлингов и не представляла собой денег, выделенных на 
«особые нужды» ИНО в Париже, было бы проще дать Красину умереть «в результате 
болезни» и положить его рядом с Лениным. Но в этом случае все деньги будут 
потеряны! Поэтому было необходимо получить деньги и передать их другим 
ответственным лицам до того, как Красин умрет. Но, несмотря на болезнь и угрозы 
Политбюро, Красин не поддавался и не продемонстрировал ни малейшего намерения 
выполнять распоряжения Сталина, В конечном итоге он был вынужден подчиниться 
высшему руководству. Его заставили сдать чековую книжку, подписать доверенность 
и, таким образом, передать деньги и акции, которые якобы принадлежали ему, а на 
самом деле являлись собственностью ИНО.

За прошлые заслуги Красину на личные нужды оставили двадцать пять тысяч фунтов 
стерлингов. После передачи чековых книжек, ключей от сейфа и подписания 
доверенности состояние Красина заметно ухудшилось. Левая сторона лица была 
парализована, зрение ослабло.

Дзержинский понимал, что внезапная смерть Красина, который до последнего 
времени был абсолютно здоров, особенно после недавнего скандала вокруг «Аркоса»,
 бросит тень на Кремль. Поэтому он немедленно дал распоряжение распространить 
через Информационное бюро сообщение о том, что Красин неизлечимо болен. В то 
время как в международной прессе публиковались сообщения о болезни Красина, 
советские газеты писали о том, что он активно готовится к вступлению в новую 
должность в Лондоне. Умирающий консул в сопровождении врача и нескольких 
чекистов был перевезен в Париж и передан в руки Раковского. После того как ОГПУ 
вернуло свои деньги, Красин «умер».




«СЕГОДНЯ ТЫ, А ЗАВТРА Я»


Когда по тем или иным причинам контроль за действиями сотрудника торгового 
представительства или советского посольства не представляется возможным, часто 
прибегают к инсценировке ограбления.

В марте 1926 года, когда Красина не было в Париже, его секретарь Волин 
подвергся подобному «ограблению». Были похищены изобличающие его материалы, что 
имело для Красина самые неприятные последствия. Вскоре пошли слухи, что Красина 
пытаются устранить с помощью медленно действующего яда. Ни один из московских 
чиновников не мог отрицать тот факт, что здоровье Красина значительно 
ухудшилось. Вспомнили откровенное высказывание Сталина, заявившего, что он 
против кровопролития, так как если оно начнется, то очень скоро все сведется к 
принципу «сегодня ты, а завтра я!».

Но в то