Дюбендорфер и П.Бетхера. Как уже говорилось, в июне 1945 г. они нелегально 
покинули Швейцарию и прибыли в Париж, откуда их на самолете отправили в Москву. 
Там их уже ждали на Лубянке следователи СМЕРШ, которые обвинили 
разведчиков-интернационалистов в предательстве и связях с английской разведкой. 
Так же как и Ш.Радо они были осуждены Особым совещанием при МГБ. 
      Коснулись репрессии и оставшихся в живых сотрудников французской и 
бельгийской резидентур ГРУ. В январе 1945 г. сразу по прибытии в Москву 
арестовали Л.Треппера и И.Венцеля. В июне 1947 г. Л.Треппер был осужден на 15 
лет тюрьмы. Такой же срок получил и Венцель. Ему предъявили обвинение в 
сотрудничестве с немецкими спецслужбами и шпионаже. Следователи СМЕРШ, которые 
вели дело, требовали от него признания, что он сотрудничал с гестапо по 
собственной воле, и выдал известных ему членов подполья. Венцель категорически 
отрицал свою вину. На так называемое сотрудничество, как утверждал Венцель, он 
пошел только после того, как получил записку от Ефремова, в которой он сообщал 
о том, что проинформировал Москву о его провале. Следовательно, в Центре не 
должны были верить ни единой его радиограмме, посылаемой в эфир после 15 июля 
1942 г. 
218 
      Но доводы Венцеля не приняли во внимание. В 1946 г. его дело было 
передано в Особое совещание при МГБ СССР. Обвинительное заключение, 
составленное следственной частью СМЕРШ, гласило: гестапо перевербовало Венцеля, 
но как агент он не представлял для немцев большой ценности. Через него в Центр 
направлялись второстепенные сведения дезинформационного характера, имевшие 
целью убедить Москву в том, что нелегальные резиденты «Паскаль», «Кент» и 
«Отто» находятся на свободе, а следовательно, передают надежную информацию. В 
итоге Особое совещание приговорило Венцеля к 15 годам лишения свободы. 
      В июне 1945 г. арестовали А.Гуревича, прибывшего в Москву вместе с 
завербованным им начальником зондеркоманды Паннвицем, его секретаршей Кемпа, 
радистом Стлукой и архивом зондеркоманды. Надо ли говорить, что и он после 
полугодового следствия 10 декабря 1946 г. был признан виновным в сотрудничестве 
с гестапо. В выписке из решения Особого совещания, которую он подписал, 
говорилось: 
«Гуревич Анатолий Маркович, 1913 г. рождения, уроженец г. Харькова, еврей, 
гражданин СССР, с незаконченным высшим образованием, сотрудник Главного 
разведывательного управления ГШ ВС СССР, капитан, на основании ст. 58-1 «б» УК 
РСФСР приговаривается к 20 годам ИТЛ с конфискацией изъятых у него при аресте 
ценностей»332. 
      Совершенно иначе сложилась судьба А.Фута. Его ни в чем не подозревали, в 
Москве поселили на конспиративной квартире, где он написал обстоятельный отчет 
о своей работе в Швейцарии, а также предложил варианты своего дальнейшего 
использования как разведчика. Прожив некоторое время в Москве, он выехал в 
советскую зону в Берлин, где выдавал себя за немца-репатрианта, с целью 
дальнейшего переезда в Аргентину и создания там разведывательной сети ГРУ 
против США. Но, похоже, судьба Ш.Радо, Л.Треппера и других товарищей по 
нелегальной работе не способствовала укреплению его коммунистических взглядов, 
и в августе 1947 г. он бежал в английский сектор Западного Берлина, а потом в 
Англию, где дал показания властям о своей работе на ГРУ. В 1949 г. он выпустил 
мемуары о своей работе в Швейцарии под названием «Руководство для шпиона», а в 
1958 г. умер от рака. 
      Избежали сталинских застенков У.Кучински и Л.Бёртон. Кучински прибыла в 
Англию в начале 1941 г., сняла небольшой дом в четырех километрах от Оксфорда и 
стала ждать связника из Центра. Однако контакт с Москвой ей удалось установить 
только мае 1941 г., когда связник Сергей (под этим псевдонимом в легальной 
лондонской резидентуре ГРУ с 1937 по 1944 г. работал Николай Владимирович 
Аптекарь) поздравил ее с благополучным прибытием и поставил задачу организовать 
нелегальную резидентуру, ориентированную на сбор военной, политической и 
экономической информации. 
Кучински переговорила с отцом и братом Юргеном, и они согласились ей помочь. Р.
Кучински, используя свои знакомства среди лейбористских политиков и экономистов 
левой ориентации, регулярно передавал ей материалы, содержащие оценки политики 
Англии, ее военного и экономического потенциала. Его сообщения дополнял Юрген, 
который к тому же познакомил ее с Гансом Кале, лондонским корреспондентом 
журналов «Таймс» и «Форчун». А когда осенью 1944 г. он был направлен на службу 
в армию США, в Бюро по американской стратегии бомбовых ударов, в Москве начали 
получать секретные документы, предназначенные только для высшего руководства 
США и Великобритании. Источником информации "Сони" был также офицер технической 
секции ВВС "Джеймс", передававший информацию о разработке новых типов 
самолетов333. 
      Летом 1942 г. к Кучински присоединился Л.Бёртон, и тогда же она стала 
оператором К.Фукса, немецкого ученого-физика, эмигрировавшего из Германии и 
работавшего в секретном английском проекте «Тьюб эллойз» по созданию атомной 
бомбы. Контакты Кучински с Фуксом продолжались до декабря 1943 г., когда его 
направили в Америку для участия в «Манхэттенском проекте». 
         332 Зоря Ю., Литовкин В. Человек, которого звали «Кент» // Неделя. 
1991. №42. 
         333 Найтли Ф. Шпионы XX века. М., 1994. С.222. 
219 
      Однако в августе 1947 г. произошло событие, которое могло привести У.
Кучински и Л.Бёртона к провалу. Дело в том, что А.Фут на допросах в МИ-5 
подробно рассказал о своей работе на советскую разведку. При этом он упомянул