операцию в клинике за счет разведки…
 Нравы в Ясенево вполне демократичные. Все называют друг друга по 
имени-отчеству, стараются быть любезными. Если входит начальник, офицер, 
старший по званию, полагается встать. Если заходит равный по званию, можно 
остаться на месте.
 Попасть на прием к директору Службы внешней разведки очень трудно. Многие 
разведчики, прослужив всю жизнь и дослужившись, скажем, до полковника, ни разу 
не были в кабинете своего высшего руководителя. Но при желании каждый сотрудник 
разведки может ежедневно увидеть директора в столовой.
 В Ясенево столовая огромная, светлая, современная, с красивыми шторами. 
Обедать и начальство, и подчиненные идут вместе. В столовой два зала — для 
начальства и для всех остальных. Еда одна и та же. Разница состоит в том, что 
начальству еду приносит официантка.
 Кормят в Ясенево сравнительно дешево, но не очень вкусно. Причина простая: 
тяжело найти хороший обслуживающий персонал, поваров. Все-таки далеко от города,
 не каждый захочет ездить каждый день. Строгий пропускной режим тоже не очень 
нравится. Женщине надо в свободную минутку выскочить и по магазинам пробежаться,
 а тут и выходить нельзя, и идти некуда (вокруг никаких магазинов). И воровать 
в Ясенево трудно.
 Обеденный перерыв с двенадцати до трех, но военной дисциплины нет — обедай, 
когда хочешь. Самые толковые сначала идут в бассейн, а уже потом обедают. А еще 
есть буфеты на разных этажах. Да и на рабочем месте можно чаю с булочкой 
выпить — не возбраняется. Только, как во всяком казенном учреждении, по 
коридорам бродят скучающие пожарные, так что чайники надо прятать. Зато в 
Ясеневе, как в чисто мужском заведении, можно курить в комнатах, чтобы не 
тратить время на перекуры.
 Ветераны разведки, которые успели поработать еще на Лубянке, когда существовал 
единый Комитет госбезопасности, с удовольствием говорят, что в Ясеневе 
атмосфера спокойная, доброжелательная, в коридорах люди здороваются друг с 
другом. А на Лубянке, когда разведка там находилась, было строго. Люди ходили 
чопорные, сумрачные, не разговаривали друг с другом. Там, правда, помимо 
разведчиков сидели и второй главк (контрразведчики), и пограничники, так что 
шансов встретить в коридоре знакомого там было мало.
 Как вообще можно познакомиться с сотрудником другого подразделения? Только 
если возникнет необходимость посоветоваться по делу. Вечера знакомств в 
разведке не устраиваются, а людей там работает много.
 Разговоры о служебных делах в столовой или в коридоре исключены. Говорят о 
футболе или погоде. Или, что значительно чаще, — о зарплате.
 Конечно, с одной стороны, теперь в Службе внешней разведки больше генералов, 
чем было во всем КГБ. А с другой, полковник, начальник направления до кризиса 
17 августа 1998 года получал всего пятьсот долларов. После кризиса зарплата по 
покупательной стоимости уполовинилась. При Путине оклады увеличили. Но 
разведчиков по-прежнему спасают заграничные командировки.
 Зарплата имеет немалое значение, когда речь идет о привлечении молодежи.
 ЦРУ ищет молодежь открыто — через рекламу в Интернете, публикует рекламу в 
газетах и журналах, обещая уникальную международную карьеру. В начале 
девяностых аппарат американской разведки сократился на двадцать процентов. Но 
уже в 1995 году начался новый набор. Каждый год отдел кадров ЦРУ получает 
несколько десятков тысяч заявлений с просьбой принять на работу. Хотя зарплата 
начинающего разведчика по американским меркам невелика — от тридцати пяти до 
пятидесяти тысяч долларов.
 Требования — интерес к международным делам, знание иностранных языков, 
особенно когда речь идет о работе в таких регионах, как Россия, Китай, Ближний 
Восток, Корейский полуостров, умение добывать информацию и быстрая реакция в 
тех случаях, когда сталкиваешься с неприятными неожиданностями.
 Для оперативной работы ищут людей в возрасте до тридцати лет. Важнейшее 
качество — это коммуникабельность. Разведчику предстоит располагать к себе 
людей, чтобы можно было выуживать из них нужную информацию.
 Верность — другой ключевой фактор в отборе кандидатов. Новички проходят 
проверку на полиграфе (детекторе лжи), им устраивают психологические тесты, их 
прошлое тщательно изучается. Этим людям предстоит вести двойную жизнь. Они не 
смогут сказать, где они работают, они будут выдавать себя за совершенно других 
людей. То есть они лишаются права говорить правду, но с ЦРУ они должны быть 
абсолютно правдивы.
 Им объясняют, что говорить друзьям, соседям, друзьям. Жены (или мужья) обычно 
знают, чем занят супруг. А детям скажут только тогда, когда они будут 
достаточно взрослыми, чтобы уметь хранить секреты. Не говорят даже родителям, 
чтобы они случайно в приливе гордости за сына не обмолвились, чем он занимается.

 Разведка становится технологичной — в том смысле, что ее интересует не только 
политика, поэтому часто берут на работу людей с техническим образованием. Им 
проще беседовать с завербованными инженерами, они разбирались в секретах, 
которые им предстоит украсть.
 Состав работников ЦРУ резко изменился. Десять лет назад это были почти только 
мужчины с белым цветом кожи. Теперь нужны люди, которые могут сойти за своих в 
разных районах мира. Берут женщин, афроамериканцев и американцев азиатского 
происхождения. Вербуют молодежь в Чикаго и Детройте, где много выходцев из 
Центральной Европы.
 Считалось, что женщины бесполезны в некоторых странах, где нет практического 
равноправия женщин, что в этих странах женщины не смогут завязать контакты с