высокопоставленная агентура была нужна именно живой.
Однако все дело в том, что речь идет о 1937 г., а в это время Гитлер пока еще 
ни о каком конкретно нападении на СССР всерьез не помышлял, тем более на уровне 
разработки конкретных планов (хотя и примеривался). Причем по трем довольно 
банальным причинам.
Во- первых, не было ни коридора прохода к границам СССР, ни, тем более, 
плацдарма для развертывания войск в непосредственной близости к советским 
границам. Какую бы политику в отношении СССР ни проводили в то время Польша или 
Чехословакия, объективная геостратегическая реальность была такова, что 
полностью против своей же антисоветской, а по сути дела русофобствовавшей 
(особенно у официальной Варшавы), воли они служили буферами между гитлеровской 
Германией и СССР. Для Гитлера первостепенной задачей было ликвидировать эти 
буферные зоны. Собственно говоря, именно это-то и составляло главную суть 
выводов по итогам командно-штабных учений конца 1936-го -начала 1937 г. Так 
какой же смысл в том, чтобы ликвидировать «высокопоставленную агентуру», если 
она сама не только мечтала о «континентальном соглашении с Германией», но и 
реально могла способствовать решению всего спектра самых насущных задач рейха, 
в т.ч. и военно-экономических?!
Во- вторых, вермахт того периода хотя и быстро рос как в количественном, так и 
качественном отношении, однако именно тогда он был еще весьма слаб. Настолько, 
что его могла раздавить даже регулярная армия Чехословакии (не говоря уже о 
возможностях двухмиллионного ее ополчения), тем более при поддержке Франции и 
СССР, как то и предусматривалось по неоднократно уже упоминавшимся договорам 
1935 г. Даже через год после ликвидации заговора Тухачевского Гитлер 
по-прежнему панически боялся даже тени намека на возможность вмешательства СССР 
в его внутриевропейские разборки, в чем его откровенно убеждал большой знаток 
Советского Союза посол Германии в Москве граф фон Шулленбург. Еще 30 мая 1938 г.
 он отписал Гитлеру в секретном (но не от Лубянки) порядке следующее: «Война не 
может быть локализирована. Прямо или косвенно все европейские и неевропейские 
силы, а также скандинавские государства примут в ней участие. Участие 
Европейской России в этой войне будет самым большим и самым решающим событием». 
Это было написано тогда, когда негативные последствия разгрома заговора -в 
плане ослабления военной мощи СССР - были заметны невооруженным глазом даже 
невоенному человеку. И опять же вопрос - какой Гитлеру был смысл ликвидировать 
столь «высокопоставленную агентуру», если, опираясь на нее, он мог устранить 
даже саму вероятность участия России в войне против Германии?!
В- третьих, Гитлеру прекрасно было известно, что СССР ничего не замышляет 
против Германии, тем более нападения на нее, тем более в 1937 г. (то же самое 
абвер фиксировал и вплоть до 22 июня 1941 г. по всей линии западной границы 
СССР). Кстати говоря, знали об этой осведомленности нацистского руководства и 
на Западе, а в Кремле знали, что Запад знает, что Гитлер знает. В добытой 
советской разведкой копии телеграммы американского посла в Берлине У. Додда на 
имя госсекретаря США от 8 января 1937 г. говорилось, что «конфиденциальные 
доклады, которыми располагает командующий сухопутными войсками Германии Фрич, 
убеждают руководителей рейхсвера, что Германии не грозит опасность со стороны 
СССР в течение ряда лет и что вооружения СССР предназначены не для 
наступательных, а для оборонительных действий».
Кстати говоря, то же самое фиксировал и британский военный атташе в Москве 
полковник Р. Файэрбрейс, из года в год отмечавший в своих отчетах, что Красная 
армия именно в обороне является весьма внушительным противником, а его 
американский коллега полковник Ф. Феймонвилл оценивал боеспособность РККА в 
обороне также высоко, в т.ч. и в противостоянии даже коалиции агрессивных 
держав. То есть с какой стороны ни возьми, Гитлеру не было никакого резона в 
первой половине 1937 г. пускать «под нож» столь «высокопоставленную агентуру» 
германского рейхсвера. Заиметь такую агентуру, выпестовать ее, дождаться 
момента, когда она займет высшие и ключевые посты в военной иерархии 
государства, уничтожение которого являлось сутью смысла существования 
нацистского режима, и вот так, запросто, одной какой-то фальшивкой сдать, да 
еще и за четыре года до фактического нападения на СССР?!
Короче говоря, нацистское руководство, начиная с Гитлера и кончая руководством 
спецслужб, никакого отношения к провалу «заговора» Тухачевского не имело. Равно 
как и к ошельмованию Тухачевского фальшивками - поскольку ни ошельмования, ни 
фальшивок попросту не было и такой операции даже не планировалось.
Один из наиболее близких к Гитлеру руководителей Третьего рейха - Альберт Шпеер 
- в своих «Воспоминаниях» указывал, что в 1937 г. Гитлер считал ложными 
обвинения, предъявленные Тухачевскому и К°. А ведь это могло быть только в 
одном случае, когда он обо всем этом узнал постфактум, в противном же случае он 
просто знал бы - и только после неудачного покушения на его жизнь 20 июля 1944 
г. наконец стал не исключать возможности тайного сотрудничества между 
германским и советским генштабами в 30-е годы. Более того, Шпеер прямо 
подчеркивал в своих действительно собственноручно написанных мемуарах, что 
Гитлер не располагал никакой информацией о существе тайных связей между 
германским и советским генералитетом.
В итоге вся эта логика «версии Шелленберга» - не что иное, как британская 
фальшивка. Ведь Гитлер действительно не ведал ни о заговоре Тухачевского, ни о 
нем же, как о неотъемлемом компоненте «двойного заговора», и уж тем более 
«тройного заговора», пока не в меру «сердобольные» англичане не дали ему 
информацию о возможности крутых перемен в СССР, дабы на том произвести торг по 
«сдаче в аренду» Чехословакии!
Ретроспективы ради можно пойти на предположение, что сдача фальшивками