Мисаха и Авденаго, который
 послал ангела Своего и избавил рабов 
Своих, которые надеялись на Него.
Книга пророка Даниила
1. Поле намерений
      Телефон резко зазвонил. Я растерянно взглянул на него. Не хватало ещё, 
чтобы мне помешали, и когда же — именно теперь! 
      Я пытался прогнать эту мысль из сознания, любуясь из окна раскидистыми 
деревьями и полевыми цветами, в надежде забыться, затеряться в потоке красок и 
крон вокруг моего тихого домика.
      Телефон зазвонил опять, и я мысленно попытался представить себе, как 
выглядит человек, которому позарез нужно переговорить со мной. Я быстро поднял 
трубку и произнёс:
      — Алло.
      — Это Билл, — услышал я весьма фамильярный голос. Билл был завзятым 
агрономом, он помогал мне ухаживать за моим садом. Он жил на склоне холма в 
нескольких сотнях ярдов от меня.
      — Послушай, Билл, можно, я перезвоню тебе чуть позже? — проговорил я. — Я 
сейчас занят, и времени у меня в обрез.
      — А разве ты не встретил мою дочь Натали? Неужели не встретил?
      — Что-что? 
      Молчание.
      — Алло, Билл?!
      — Послушай, — наконец ответил он, — моя дочь хотела поговорить с тобой. 
Мне кажется, это может оказаться немаловажным. Не знаю уж каким образом и 
откуда, но она, видимо, неплохо осведомлена о твоей работе. Она говорит, что 
располагает небезынтересной информацией о том самом месте, которым ты сейчас 
интересуешься. Это ведь где-то на севере Тибета, не так ли? Она утверждает, что 
тамошние жители обладают весьма важными сведениями.
      — Прости, а сколько ей лет? — спросил я.
      Билл на другом конце провода смущенно кашлянул.
      — Ей всего четырнадцать, но, в последнее время, она часто высказывает на 
редкость интересные мысли. Она хотела бы побеседовать с тобой сегодня после 
обеда, перед тем как отправиться на футбол. Ну как, договорились?
      Я начал было отказываться, но тут в моём сознании возник и принял ясные 
очертания один давний образ. Мне представилось, что я разговариваю с молодой 
девушкой-подростком возле родника, бьющего неподалёку от её дома.
      — Что ж, ладно, — отвечал я. — Часа в два, хорошо?
      — Отлично. Договорились, — отозвался Билл. 
      Как-то на прогулке, я заметил у северного края долины контуры нового 
домика. «Да их тут, пожалуй, не меньше сорока, — подумал я. — Все они выросли 
здесь за последние два года». 
      Я понимаю, что словами не передать всего очарования и красоты этой дивной,
 напоминающей зелёную чашу долины, но меня почему-то не слишком опечалила 
перспектива, что долину могут перерезать дороги и живописные пейзажи здешних 
мест будут безвозвратно утрачены. 
      Мы жили на окраине национального лесопарка, примерно, в десяти милях от 
ближайшего городка: слишком далеко для большинства горожан. 
      Семья, владевшая окрестными землями, распродавала участки под дома на 
окраинах долины, и это, казалось, почти не нарушало девственной прелести этих 
мест. 
      Дома имели невысокие крыши и уютно прятались за соснами и пиниями, 
макушки которых чётко рисовались на фоне неба.
      Что меня действительно беспокоило — так это явная тяга к замкнутости, 
которую проявляли мои соседи. 
      Большинство из них, насколько я могу судить, были по характеру 
отшельниками, отказавшимися от намерения сделать карьеру в различных профессиях 
и нашедшими здесь для себя превосходную природную нишу, что позволяло им 
работать по индивидуальному графику или выступать в роли консультантов, то есть,
 пользоваться достаточной свободой для того, чтобы иметь возможность жить в 
этой глуши.
      Однако, было у всех нас и нечто общее, а именно — неисправимый идеализм и 
потребность подкреплять свои профессиональные дела «инъекциями» духовных 
прозрений — в лучших традициях Десятого пророчества. 
      И, тем не менее, практически все обитатели этой долины жили замкнуто, 
сосредоточив всё внимание на различных сторонах деятельности, не придавая 
особого значения общению или потребности выработать некое общее видение 
реальности. 
      Это в особенности касалось людей с различными религиозными убеждениями. 
По разным причинам долина привлекала людей, придерживающихся широкого спектра 
вероучений: буддизма, иудаизма, католической и протестантской ветвей 
христианства и, наконец, ислама. 
      И, хотя между представителями различных религиозных групп не возникало 
никакой вражды, не чувствовалось между ними и особой близости.
      Недостаток общения вызывал у меня беспокойство ещё и потому, что у наших 
немногочисленных детей наблюдались многие из проблем, характерных для 
обитателей пригородов: привычка проводить время в одиночестве, сидеть перед 
видео- и телеэкранами и придавать чрезмерное значение своим успехам и неудачам 
в школе.
      Я начал даже подозревать, что семья и общение с окружающими занимали в их